— Всё сказанной мной, чистая правда. Перед тобой римский бог, который решил, что можно больше не скрываться. Не стоит оскорблять его неверием.
Сила плеснула наружу, заполняя пространство. Сдавливая кольчуги князей и Рюриковичей. Ударила в барьер, что закрывал нас от взглядов и ушей посторонних свидетелей, едва не разорвав его.
Я продемонстрировала им свою «искру». Ярко полыхающую божественную суть, состоящую из трёх компонентов. Заставил каждого из них обратить на неё своё внимание. А когда заговорил вновь, голос обернулся мощной волной звука, что норовила снести князей с места и заставляла их выставлять всё новые слои защиты, заодно пытаясь отыскать точки опоры.
— Я Меркурий! Оказавшийся здесь волею нитей Парки и моего отца Юпитера, но желающий спасти ваш мир. Да, вы не ослышались — ему грозит опасность. Сопряжение уже прошло и сейчас он чья-то потенциальная добыча. Рано или поздно сюда заявятся. Либо боги, что совершили это, либо драконы, либо потомки тех, кого зовут Первыми. Но в любом случае, они возжелают одного — разорить этот мир, поставить человечество на колени и питаться его верой.
На доли секунды замолчав, продолжил.
— Они уже лишили вас посмертия. Душа каждого смертного летит в хранилище, даже не успевая понять, что произошло. А потом умирает и перерабатывается в энергию. Со времён Сопряжения, никто из вас не мог нормально существовать после гибели плотской оболочки. Может статься и такое, что пришедшие завоеватели перебьют всех, кто не склонится сразу, а потом превратят мир в громадную ферму по разведению людей. Станут питаться страхом живых и душами мёртвых.
Слова утихли. Кружащая пыль, в которую обратилось дорожное покрытие под нашими ногами, принялась оседать вниз. А разумы пятерых смертных, что меня встречали, отражали целую гамму эмоций — если новости о моём божественном происхождении заставили их сомневаться и судя по мозговой активности, строить версии, то вот слова про угрозу возымели совсем иной эффект. Я бы не стал называть это чувство страхом. Скорее осознанием масштабов потенциальной опасности, за которой прослеживалась готовность к схватке.
В голове тонко пискнул Мьёльнир, намекающий, что до пресс-конференции осталось не так много времени и лучше бы поспешить. А в воздухе прозвучал голос Шуйского.
— Василина и правда говорила, что чувствует в тебе мощь великую. Да только раскрыть, что это такое не может. Не хватило у неё искусности, чтобы добраться до сути. Хотя, старалась девица, тут не поспоришь.
Сделав короткую паузу, ослабил кольчугу, смотря на меня из под нависших бровей.
— Скажи мне, Меркурий, в чём тогда разница между твоей «искрой» и той, что предлагает создавать де Блуа?
Мои губы сами разошлись в иронической усмешке.
— Не знаю, что вам прислали франки, но уверен, там идёт речь про искусственное формирование «протоискры», которую потом следует нарастить за счет человеческой веры. Правильно?
Симеон медленно кивнул.
— Так и есть. Всё, как ты говоришь. И сейчас ты наверное скажешь, что был рождён с такой, но как это определить? В чём между этими «искрами» разница? Как нам понять, что ты на самом деле Меркурий, а не Василий Афеев, который прознал про этот секрет, выбрал себе звучное имя и двинулся покорять мир?
Я невольно рассмеялся. Так вот, что занимало их умы. Даже сейчас, после того, как я озвучил им слова про иномирную угрозу, в которую, смертные, судя по всему, не слишком поверили.
— За моей спиной Гифер. Племянник Кроноса. Один из титанов, что были некогда заключены в Тартар. Рядом с ним Найхва. Дочь океанского бога из иного мира, который уничтожила драконья Стая. Он смог уберечь её, заключив под защиту мощной брони.
Взгляды пятёрки устремились назад, а я продолжил.
— Сейчас я сниму маскировку. А вы просто присмотритесь к ним. Оцените внешние слои энергетического каркаса. И сами всё поймёте.
Деактивируя плетения, которые всё это время прикрывали моих спутников от излишнего внимания, я услышал, как за спиной загудел бас Оболенского.