Эйкар, зависший над телом, молча качает головой, на этот раз удерживаясь от подначек по поводу никчёмности молодёжи. А мы оттаскиваем труп кучера за стойку и осторожно выбравшись на улицу, перегоняем его кэб в ближайший проулок, где по словам Тонфоя, его гарантированно украдут за ближайшие полчаса, вместе с лошадьми. К моему удивлению, на выстрел никто не реагирует — только в одном из расположенных вдалеке домов, покачивается занавеска — кто-то выглядывал наружу.
По-хорошему, стоит сменить местоположение, но ни у кого из нас нет представления, где может быть ближайшая гостиница. К тому же, прямо сейчас нас могут разыскивать офицеры канцелярии, а гости, заявившиеся в ночи, наверняка обратят на себя внимания персонала. Поэтому, приготовив ещё по порции сорка, располагаемся всё за тем же столом в холле, прислушиваясь к звукам на улице.
Сделав глоток, решаю поинтересоваться словами убитого кучера.
— Кто такие орлоки?
Айрин с Кансом переглядываются, а Джойл нахмурившись, ещё раз косится в сторону входа на кухню.
— Как ты вообще выжил, если в голове совсем ничего не осталось?
Тонфой, с непонимающим лицом, ещё мгновение смотрит на меня, после чего начинает рассказывать.
— Орлоки использовались во время Войны трёх императоров. По утверждению победителя, только двумя его противниками, но думаю, на самом деле их задействовали все. Технологии производства были разными — от неконов до изменения вражеских пленных или преступников. Но результат всегда был одним — сильные и хитрые разумные твари, испытывающие лютую жажду к человеческой плоти. Чаще всего их использовали на острие ударов, держа под контролем со стороны магов.
— Как-то я не заметил в этих двоих какой-то мощи и силы — похожи на обычных людей, только изрядно разжиревших.
Канс усмехается и пытается ответить, но его опережает Айрин.
— Это второе и третье поколения. У некоторых орлоков, созданных на основе живых людей, могло быть потомство. Во время войны об этом не задумывались, так как те были расходным материалом, а когда всё закончилось, всех созданных людоедов-штурмовиков решили уничтожить. К тому моменту, некоторые из них, каким-то образом научились сбрасывать контроль магов. Или им кто-то помог — достоверной информации в открытых источниках нет. В любом случае, какое-то количество сбежало и за ними открыли охоту по всей империи. Некоторых находили уже с детьми — всегда полными и потерявшими большую часть боевого потенциала, но сохранившими жажду человеческой плоти. Эти двое родились от тех орлоков, которых так и не нашли.
Делаю ещё один глоток сорка. Такого поворота я точно не ожидал. Потомки созданных при помощи магии солдат-людоедов, содержащие гостиницу на окраине Рэнха и приторговывающие живым товаром.
— Ладно, дети орлоков — гхаргх с ними. Но с ними как-то связан Оттефер. И «Орнирдум», чем бы это ни было.
Вернувшийся к меланхоличному состоянию, Канс обводит нас взглядом, как будто приглашая примкнуть к его вселенской тоске по поводу работы одного из домов хёрдисов с подобными проходимцами. Рядом со мной фыркает Мэно, а Джойл, поставив чашку на стол обращается к нам.
— Если этот Оттефер приносит в жертву людей, стало быть нам надо сообщить в полицию. Или в канцелярию. Только вот они сами на нас охотятся.
Айрин, прижавшись ко мне ногой, чуть поворачивает голову в сторону здоровяка.
— И все трое возможных свидетелей мертвы. А нашему слову, я думаю, мало кто поверит. Даже без учёта текущего положения дел, этого маловато для начала расследования против одного из хёрдисов.
Канс согласно кивает.
— Особенно если этот самый хёрдис первым прибыл для визита к новому регенту. Морна не станет преследовать единственного союзника среди высшей аристократии. А кроме императорской канцелярии, этим делом больше некому заняться. И в буквальном, и в фигуральном смысле — хёрдисы неприкосновенны для всех ведомств, кроме офицеров первого департамента.
За следующие три часа мы успеваем выпить ещё по паре чашек сорка и совершить повторный налёт на запасы съестного, окончательно прикончив весь имеющийся сыр. Когда снаружи начинает светлеть, собираемся и отправившись на улицу, удаляемся на несколько сотен метров от здания гостиницы, после чего приступаем к поискам кэба. Извозчика удаётся обнаружить только через двадцать минут, за который Айрин успевать продрогнуть, а Канс начинает недобрым словом поминать своё решение оставить в Хёнице тёплое пальто.