Гектор загляделся на ее носик — маленькую, круглую, подвижную пуговку — и снова погрузился в прошлое… «Нажимай, нажимай!» — а после матча как сладко пахли пышки, обжаренные на газовой горелке у него в комнате…
Позже в тот же вечер он обедал с Бекторпом и от блюда к блюду становился мрачнее.
— Завтра в это время я буду в море, — сказал он, поигрывая пустым винным стаканом.
— Веселее, приятель, — сказал Бекторп.
Гектор налил в стакан портвейна и еще неприязненнее оглядел затхлую дымную столовую клуба Бекторпа. Удалился последний из дурацких членов этого дурацкого клуба, и они остались наедине с буфетом.
— Слушай, я тут, понимаешь ли, попробовал вычислить. Ты ведь сказал, что я за три года непременно посею что требуется?
— Да, за три, приятель.
— Так вот, я посчитал как следует и боюсь, как бы на это не понадобился восемьдесят один год.
— Нет-нет, приятель, три или девять, самое большее двадцать семь.
— Ты уверен?
— Вполне.
— Хорошо бы… Знаешь, так скверно, что Милли здесь остается. Представляешь, если в самом деле только через восемьдесят один год урожай пойдет на продажу. Это же чертову пропасть времени девушке придется ждать. Еще какой-нибудь лоботряс может подвернуться, вот в чем дело.
— В Средние века на этот случай надевали пояс целомудрия.
— Да, я знаю. Я про это думал. Но он, должно быть, ужасно неудобный. Чего доброго, Милли его и носить не станет, даже если я ухитрюсь раздобыть.
— Вот что я тебе скажу, приятель. Ты ей что-нибудь подари.
— Черт, да я ей все время что-нибудь дарю. Но она это или разбивает, или теряет, или забывает, куда положила.
— А ты ей подари что-нибудь необходимое, да такое, чтоб сносу не было.
— Это на восемьдесят один-то год?
— Ну, скажем, на двадцать семь. Чтобы о тебе все время напоминало.
— Я бы ей подарил фотокарточку, да за двадцать семь лет я ведь могу измениться.
ebooksa