Боксер, Пашка, я и космический отщепенец

- Сколько меня не было?

- Два дня, Микаи. Все не так плохо, - понял капитан переживания своей туземки.

- Где мама с папой?

- Мы тут, - я приподняла голову, наконец, рассмотрев возле входа две притихшие фигуры родителей. Вот чего совсем не хотелось, так это узнать, что они в курсе состояния дочери. И не зря. На мамином лице отчетливо читалось недовольство и злость. Теперь Сишати в ее глазах представал далеко не презентабельным и перспективным мужем, как раньше, в глазах нашей бабушки он стал непосредственной и тяжкой угрозой жизни и здоровья единственных дочери и внука. Вот такой нехитрый расклад. Я протяжно вздохнула.

- Мам, правда, у них техника великолепная! С такой техникой и таким врачом не страшны никакие болезни, - глубокомысленно и все еще пока не слишком громко изрекла я, в надежде, что, во-первых, меня услышат, во-вторых, примут к размышлению сей неоспоримый факт.

- Правда, - сквозь зубы процедила мама, не вняв моей скромной попытке изменить ее новое мнение о замужестве отпрыска. Папа едва заметно покачал головой, осторожно придерживая жену за плечи. Знала я эту немую сцену на зубок. Не согласен он с ней, но возражать не станет по той простой причине, что надо мной опасность-то миновала, осталась та, что над ней. Нервничать папа ей не позволит.

- Да. Я от их таблеток не болею, - неожиданно помог мне сынка, чем поверг меня в искреннюю растерянность. Его псевдовзрослые изречения слышала не раз, но чтобы действительно по-взрослому и разумно - это впервые. Перевела взгляд на Сишати. Он ласково, чуть щурясь, рассматривал личико сына. От темных усталых глаз сеточкой по коже разбегались тонкие морщинки. И не было в этом взгляде искристых стенок призмы любви ко мне, лишь любовь к ребенку, родному ребенку, и родительская гордость за него.

- Моей пациентке нужен отдых.

- Кагараши, ты уже совсем здорово говоришь, - мягко проговорила я, все еще под впечатлением от увиденного.

- Это я научила, - вмешалась сбоку гордая Ника.

- Хвастушка.

Если честно, обескураживало все, но вот эта ласка в голосе Кагараши по отношению к Нике отчего-то более всего остального вводила в замешательство. Что произошло между этими двумя за пару дней? И уж, ясно, очень любопытно, что вообще в принципе произошло?

- Любимый, расскажешь мне... - чуть слышно начала я. Сишати грустно улыбнулся и провел рукой по моим волосам, затем по Пашиным.

- Скутер был наш. Летел низко, цель - мы с Кагараши.

- Но пострадала я? - не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться о значении выражения его лица. Врет. Снова врет, хоть и с огромным трудом. Цель - не команда корабля, целью была я. Во-первых, "скутер" их, а значит военный. Знаю, что исследователи сиросэкаи в целях личной безопасности всегда вооружены до зубов и имеют определенную свободу в принятии экстренных решений, а значит скутер должен был быть снабжен оружием. Если целились инопланетяне, то промахнуться они не могли. Все элементарно: убить желали меня. И кто мог такое учудить? Ясен пень! У шибздика переклинило. Кому кроме него сдалась земная туземка? Кори. Может быть, но от хитрого опытного исследователя ждешь чего-то умного, а не чего-то очень тупого. Не поразить же он так решил, в самом деле.

- Микаи, научи меня врать, - прошептал Сишати, все время молчания внимательно наблюдая за сменой выражений на моем лице.

- Ну, уж фигушки. Мне и так хорошо. А что потом происходило, где мы?

- Потом мы тебя с помощью Вадима транспортировали сюда. Сейчас удалились немного от Земли по нескольким причинам.

Вот тут уже не соврал. Причин и вправду несколько, не я одна, что радует.

- От Земли? К Марсу? - честно спросила я.