Значит, договариваться мне придётся с ними. А им — со мной. И между собой им придётся договариваться, а ещё искать компромиссы и точки соприкосновения. Ну а месть и желание навести справедливость… Никуда они не денутся. И яйца Бонги Сарда я ещё оторву — и не один раз. Но тогда, когда это будет уместно. И когда время будет.
А сейчас надо запустить переговоры, посетить верфи, начать конфискацию дирижаблей и подвоз провизии на разрушенные скалы. Потому что если этого не сделать сейчас, то потом станет слишком поздно. Это впоследствии, когда минует кризис, можно выпустить из рук все перевозки между скалами — и передать их на откуп частникам. Это потом можно начать передачу дирижаблей флоту и домам. А сейчас у меня нет времени.
И ещё у меня остро не хватает людей… Мне придётся их искать и выписывать. С Большой Скалы, из домов, из различных группировок. Потому что больше неоткуда взять нужных специалистов. Поэтому Бонги продолжит пока трясти своими яйцами, Руан будет жить, а с Агисом, Отором и Дофи мне ещё придётся общаться.
И вежливо улыбаться… И не бить морды… Потому что дело — прежде всего. Потому что у меня нет права на человеческие эмоции. Потому что так тут принято. Каждая моя ошибка — человеческие жизни. И я это понимал, а потому готов был поступиться местью, жалостью, обидой — и прочими проявлениями человеческой природы.
По результатам нашего разговора Руан всё-таки стал моим посланником на Большой Скале. Для быстрой связи ему было выделено одно из искусственных тел ИСИСа, которое позволяло поддерживать со мной постоянную связь.
А потом флот вылетел по длинному маршруту к Большой Скале. Первым делом мы посетили две вотчины домов и забрали ТВЭЖи. Затем добрались до Кренингана, где родственники Шифа спешно разбирались со свалившимися на их голову заказами. Все встреченные по пути дирижабли мы либо брали на абордаж, либо вместе с командой отправляли на Тег.
Всех капитанов я предупреждал, что за обман, когда тот вскроется — а он обязательно вскроется! — я буду искать и нещадно убивать. Новости о двух сражениях распространялись по скалам, и мне теперь верили. Более того, некоторые нас даже искали самостоятельно! Одна из группировок контрабандистов сама вышла на меня на заштатной скале, предложив посильную помощь в распределении благ. За вознаграждение, конечно же — добрые дела ведь надо вознаграждать!..
Ещё одно тело ИСИСа было запечатано в ящик и оставлено для связи с контрабандистами. Ящик был металлический, умел жужжать, распознавать печатный текст посланий — и распечатывать большие тексты ответов. Ну да, всё это, само собой, делал ИСИС. Но раскрывать карты перед контрабандистами я не собирался.
Появление флота над Кренинганом вызвало лёгкий переполох среди корабелов. Сначала они даже хотели пострелять из наскальных орудий, но, как обычно, пара предупредительных залпов всякое желание палить в воздух полностью отбили. Уже потом, когда я выдвинул свои требования (и сообщил об ультиматуме, которые был передан домам, Новой Аристократии и Совету Большой Скалы), они согласились работать только на меня. Взамен на их скале остался один Страж, один щит изначальных и пара десятков орудий из Города Молний.
Затем дуга нашего маршрута свернула на юг, в сторону скалы Формор, где история повторилась. Форморские корабелы согласились работать на меня, а взамен получили Стража, защиту и орудия. А потом впереди показалась Большая Скала. На третий день первой трети лета 538-го года, спустя почти сто дней войны, я, наконец, вернулся туда, где всё началось…
Некогда славный город представлял собой практически одно сплошное поле руин. Какие-то дома ещё держались, но большая часть зданий получила повреждения, несовместимые с проживанием людей. Где-то уже появились строительные леса, но выглядели они посреди разрушенного города одиноко и грустно…
Большую Скалу прикрывала сотня перевооружённых торговых дирижаблей. Завидев флот Комоф, они устремились к нам, но так вяло, что сразу становилось понятно — о нас здесь уже слышали. И особых надежд на своё светлое будущее не питают.
Тем большим было удивление капитанов, когда вместо стрельбы им принялись сигнализировать. А потом на борт одного из них перебрались ИСИС и Руан. Ну а флот Комоф отправился дальше — на запад. К последней крупной верфи Терры…
Скала Рингс встретила нас недружелюбно. Сначала вперёд выдвинулся флот почти в тысячу переделанных торговых дирижаблей, среди которых изредка мелькали военные транспорты. И я бы с удовольствием их расколошматил, но пришлось идти на переговоры. Столько дирижаблей мне было нужно и самому…
Переговоры состоялись на палубе одного из кораблей противника, где подготовили стол, стулья и даже какие-то закуски. Со стороны дома Комоф присутствовали я и Араэле, а со стороны защитников Рингса — целый главнокомандующий объединённого флота человечества, два советника из Совета Большой Скалы и кварта Хранителей Ключей с Рингса. Ну и, собственно, сам глава здешних корабелов.
— Рад, что удалось с вами пообщаться, гра Комоф, — заметил адмирал Фелит, сидевший прямо передо мной.
Мы вообще расположились так, что с одной стороны был я и Эли, а с другой — все наши собеседники. Сначала нас, само собой, друг другу представили, потом рассадили, а затем, наконец, заговорил адмирал.
— Наслышан о вас! — продолжил Фелит и на этих словах невольно нахмурился. — Много о вас говорили… Хорошего.
Лжец: вам пытаются врать
— Гра Фелит, давайте оставим всю эту вежливость на потом… — предложил я. — Слышали вы обо мне, скорее всего, исключительно плохое. Да и не так много, как мне хотелось бы думать. А вот времени у нас у всех сейчас мало.