Я понятия не имела, что делать с раненой собакой. У меня не было денег на звериного лекаря, но я могла попробовать сварить заживляющее зелье, когда вернется магия в котел.
- Сейчас, не шевелись. Погоди.
Гвоздь не поддавался. Надо же,такой огромный дом,такой роскошный сад - и в заборе доски шатаются.
- Сейчас я эту штуку уберу. Мы пойдем в дом. Заработает котел - и я сварю заживляющее зелье. Оно тебе поможет. Апчхи! Я, конечно,и так могу согреть воду, но, боюсь, магистр Криган не обрадуется, если в его отсутствие я буду пользоваться магией.
Пес склонил голову, словно слушал меня и понимал. Наконец гвоздь поддался,и я аккуратно, чтобы не пораниться самой, вытащила его из доски. А потом подхватила пса на руки, справедливо полагая, что ему будет больно идти и подниматься по ступенькам самому.
Охнув, я едва не грохнулась на землю. Выпустила собаку из рук и чихнула аж пять раз подряд.
- Какой ты тяжелый! Никогда таких не встречала. Вот что, давай аккуратненько пойдешь сам. Давай, ну же, в дом! Иначе я сейчас от чихания задохнусь! Еще пыльцу вытравливать, опять не высплюсь, скорее бы уже выходные.
Пес как будто колебался, переводя взгляд с меня на дом, затем на забор - и обратно. В конце концов мне надоело ждать, пока он сообразит, что надо делать (да и рана могла оказаться серьезнее, чем на первый взгляд, не хватало ещё истечь кровью прямо в саду),и я почти силой запихнула его в дом, с облегчением закрыв дверь.
Всего лишь собака. Всего лишь раненый пес.
Да, быть бесстрашным магом мне еще учиться и учиться. Апчхи!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Сложно сказать, кто получит премию «Идиот года»: Малкольм, застрявший жопой в собственном заборе,или Анастасия, принявшая оборотня за сбежавшего от соседей песика.
Что ж она все время по его самооценке-то бьет?
«Куда ты меня тащишь?!», - думал он. - «Поставь на место, надорвешься!».
А получив мягкий шлепок под задницу (чтобы быстрее шевелился):
«Я - тьма! Я смерть! Я - кровожадное чудовище!».
- Какой ты пушистый! - рассмеялась эта страшная женщина.
Все, пора в отставку.
Зачем он вообще сюда приперся, сидел бы в академии, выл на луну, грыз деревья в кадках и горя не знал. А теперь вот позорно застрял в заборе, разодрал бок, перепугал адептку и. кажется, его сейчас будут кормить. Хм... мясом? Вот бы мясом...
Так, о чем он? Как тяжко справляться с мыслями в обличье зверя.