Во главе кошмаров

– Но хочу, чтобы ты знала, что я искренне благодарен и люблю тебя, малышка, – Эль бережно обнял меня за плечи, прижав к себе, и я едва не расплакалась от его искренности.

Меня начал бить озноб, нервы потихоньку сдавали, я не хотела больше храбриться, позволив Элю стать необходимой мне опорой. Он помог сесть на коня, я вцепилась в седло, когда голова закружилась. Меня сильно накренило в сторону, но позади сел Кай и обхватил мою талию рукой, возвратив на место. Шумно выдохнув, я обмякла в знакомых объятиях.

22

КАССИЯ

Всё тело пронзила боль раньше, чем я сообразила, что пришла в себя. И очнулась совсем не там, где ожидала. Помню, что села на коня, Кай был рядом, мы ехали домой, а теперь я лежу в кровати. С губ сорвался вымученный стон при попытке повернуться на бок, ныли не только мышцы, но и кости. Даже после потасовки в театре я не ощущала себя настолько покалеченной.

Разлепив веки, я запаниковала, обнаружив полнейшую темноту, но, поморгав несколько раз, различила слабые очертания комнаты. Те становились всё отчётливее, пока глаза привыкали к скудному свету Мены. Стояла глубокая ночь. Я закряхтела, попытавшись сесть – удалось разве что немного сменить положение. В ответ раздались торопливые шаги, и я прикусила язык, увидев Кая у постели. Образ немного расплывался, и я вытаращилась, сомневаясь, настоящий ли он. Кай вымученно улыбнулся, или мне показалось.

– Ты под дозой обезболивающего и успокоительного, – объяснил он и приподнял мою голову, помогая сделать несколько глотков воды. Часть я всё равно пролила на себя.

– Недостаточная доза, у меня всё болит, – пожаловалась я надтреснутым голосом.

– Иолай тебя сильно отделал. Повезло, что без серьёзных переломов, но есть трещина в ребре, – напомнил Кай, и я демонстративно скривилась.

Мне и по лицу несколько раз досталось, но пока это была единственная часть тела, не отозвавшаяся неприятными ощущениями. Где-то в районе рёбер схватил резкий спазм, перед глазами замелькали пятна, и на несколько долгих мгновений я прекратила дышать.

– Нет, правда, ещё немного обезболивающего мне не повредит, – призналась я, когда вспышка боли отпустила.

– Нельзя. Целители и так вкололи тебе слишком много. У тебя были жар и бред, – тон Кая оставался беспрекословным, но ласковое прикосновение к моему взмокшему лбу немного успокоило.

Я невольно потянулась вслед за его рукой, когда он её убрал. Закрыла глаза, надеясь обратно провалиться в лечебный сон, но тот не приходил. Пока я держала глаза открытыми, всё плыло, накатывала сонливость, но стоило прикрыть веки, как весьма бодрый разум оставался один на один с болью.

– Ты уже несколько дней лежишь, если немного подвигаешься, может стать легче, – предположил Кай.

Дней?

Его тон хоть и оставался привычно ровным, но казался тёплым, заботливым. Он не включил лампы с заревом, оставаясь сумрачной тенью на фоне серой из-за скудного света комнаты. Несмотря на его предложение, я не двинулась, не находя в себе сил, чтобы даже попытаться пошевелиться. Кай, похоже, понял без слов, его руки оказались под моими плечами и шеей. Он медленно потянул меня вверх, помог сесть. Его аккуратные поглаживания разогревали спину, предплечья, ладони. Он касался мягко и осторожно, избегая некоторых мест, словно уже изучил все мои ушибы и синяки. После он меня вновь уложил, я ощутила его руки под одеялом на ногах. Он начал массаж со ступней, и впервые я застонала от удовольствия. Тело размякло, глаза закрылись, и я полностью отдалась заботливым прикосновениям.

Я точно умерла.

– Ты не умерла, – возразил Кай, с улыбкой в голосе.

Я сказала это вслух?

– Нет, определённо умерла. Если это Элизиум[4], о котором пишут в палагейских книгах, то я не прочь здесь

остаться.