– Почти так же, – признал он. – Я постарался ограничиться минимальным количеством порезов, чтобы изменить внешность.
– Ты исполосовал мне лицо?!
– Это было необходимо.
– Мне было восемь!
– Совёнок, знай я другой способ, то выбрал бы его, – с искренним сожалением признал Гипнос, но это ничего не изменило.
– А волосы?
– Пришлось все сбрить, а затем…
Гипнос умолк, когда из моего рта полились цветистые оскорбления. Я ругала не конкретно его, а сам способ. Я ничего не помнила и теперь была благодарна, что Морос не стал мне возвращать эти эпизоды прошлого. Страшно подумать, как я это пережила.
– Всё. Хватит! – заявила я. – Давайте просто сделаем ахакоры и закроем эту тему. Не хочу больше ничего знать.
Морос приблизился на пару шагов, но я отказалась от его услуг взмахом руки.
– Нет уж. Впредь все мои воспоминания останутся при мне. Даже такие скверные.
Бог, подводящий к гибели, казался удивлённым и почтительно кивнул, уважая моё решение. Гипнос, наоборот, выглядел недовольным, встав с ножом напротив меня.
– Будет больно, Кас.
– Уже каждый мой день можно начинать с этой треклятой фразы, – напомнила я, выхватила у него кожаные ножны и сжала их зубами, догадываясь, что резать он будет глубоко.
С остервенением я закатала правый рукав и с вызовом протянула оголённое предплечье Гипносу. По губам бога сна скользнула гордая улыбка. Он сжал моё запястье, чтобы я не дёргалась, а нож перехватил на манер кисти.
К счастью, из нас двоих Гипнос действовал уверенно, моё же бесстрашие было притворным. Идеально заточенное лезвие стремительно резало, я почувствовала жгучую боль, лишь когда на коже уже было три линии, а кровь закапала на траву. Бог сна мёртвой хваткой держал моё запястье, стремительно выводя узор. Я тяжело задышала, лоб покрылся испариной. Я старалась не сильно трястись от страха перед каждым новым движением лезвия. Пару раз мне хотелось завопить, но я сдержалась, сильнее сдавив зубами ножны. Напряжённо сжатые челюсти ныли, я застонала от облегчения, как только Гипнос заверил, что закончил. Голова начала болеть, я не могла разобрать рисунок из-за обилия крови на коже.
– Кас, закрой глаза и представь свой ахакор, – подсказал Гипнос, укладывая мою левую ладонь на изрезанное предплечье. От собственного прикосновения захотелось взвыть. – Вспомни металл и как он блокировал способности. Вспомни, как ощущала себя человеком. Ты делала это однажды. Получится и сейчас. Создашь иллюзию, и боль уйдёт.
Я стиснула пальцы, выплюнула ножны и зажмурила глаза, воображая всё, что он сказал. Последняя фраза приободрила, и я как можно чётче вспомнила свой ахакор, его вес и внешний вид. Но осознав, кем являюсь теперь, изменила одну деталь в воображении, сосредотачиваясь на новом образе. Постепенно пришло ощущение успокаивающего тепла. Будто каждый порез заливали обезболивающей мазью – и он переставал ныть. Когда боль отступила, я открыла глаза, несколькими движениями смазала подсыхающую кровь, чтобы увидеть новый ахакор. Гипнос нарисовал мой старый узор. Помнил его наизусть, и это немного заглушило мою обиду на него.
– Золотой? – с ободряющей улыбкой уточнил Гипнос.
– Фамильный цвет моего Дома.
ebooksa