Я не стала вдаваться в подробности, не желая её пугать, но ни Веста, ни Кай не выглядели удивлёнными.
– Всё хорошо, Веста. Завтра как раз придёт Морос. Так что ничего страшного. Да и рассвет скоро, – заверил Кай, приобняв её за плечи.
Его сестра что-то недовольно пробубнила, но быстро успокоилась, стоило Каю круговыми движениями погладить её по спине.
– У неё бывает. Раньше чаще случалось, но в последние годы она почти не бродила во сне, – пояснил для нас с Элионом Кай.
– Кассия, извини, что разбудила. Ложись обратно. Я пойду выпью тёплого молока.
Веста помассировала виски и направилась к выходу.
– Эль, будешь молоко? – неожиданно спросила она, столкнувшись с братом в дверях.
– С корицей?
– Разумеется.
– А мёд добавишь? – со слабой улыбкой ответил Эль.
– Ты во мне сомневаешься? – наигранно оскорблённо ответила она, но тоже улыбнулась.
Оба, заметно повеселевшие, направились к лестнице. С немым вопросом я повернулась к Каю.
– Всё в порядке. Это правда у неё давно, – заверил он.
– Она говорила про смерть Пасифеи и про волосы.
И вновь никакого удивления.
– Да. Это вроде её очень старого кошмара. Она всегда говорит одно и то же. Веста всю жизнь провела на Переправе среди снов и иллюзий, но она лишь наполовину принадлежит этому месту. По заверениям отца, лунатизм – не более чем следствие, а её ночные видения сейчас совсем редки.
– При чём здесь Морос?
Шумно выдохнув, Кай присел на край кровати, а я прикрыла дверь.
– Раньше кошмары у неё были сильные и часто повторялись. Чтобы они не тревожили Весту, Морос забрал воспоминания о них, и это помогло. Навязчивые сны прекратились на время, а когда вернулись, он снова забрал их. Чем больше он забирал, тем реже они возвращались. Сейчас она мучается редко, бывало год-два без единого кошмара.
Размеренный тон Кая успокоил. Да и он абсолютно не выглядел встревоженным, все ответы, казалось, у него наготове.