Соски наливаются цветом, становятся темнее, тверже, а сливочная кожа покрывается мурашками.
Щелкаю ремнем в своей руке.
Маша дергается, но остается на месте.
Более того, складывает руки на коленях. Я на миг прикрываю глаза, стискивая зубы. Возбуждение бурлит в теле, словно кипящий шоколад, вот-вот выльется из кастрюльки.
Распускаю ремень, касаюсь кончиком нежной кожи, чувствуя ответную дрожь, веду по обнаженному бедру и выше, цепляю сосок.
Малышка сжимает пальцы в кулак, вытягивает позвоночник струной.
Я мельком смотрю в зеркало, наблюдая за волшебством.
За тем, как тело отвечает на малейший тактильный приказ.
Я обхожу Машу по кругу, ведя кончиком ремня от плеча до спины и снова. Второй круг заканчиваю перед самым ее лицом. Оплетаю ее шею ремнем, чуть потянув на себя и поставив ноги на ширине плеч.
— Посмотри на меня.
Она поднимает большие глаза, в них плещется такое безумие, что меня самого ведет. Я сжимаю края ремня чуть сильнее, впивая его в тонкую, почти прозрачную кожу.
— Расстегни ширинку и достань член.
Она поднимает дрожащие руки, а я упиваюсь каждым неловким движением, даже царапиной, что она оставляет на лобке, торопливо дергая к себе налившийся член из открывшегося окна брюк. Бля, я кончить готов только от взгляда, который она бросила прямо на него.
— Рот открой.
Она облизывает губы, открывает влажный ротик, пытаясь обхватить головку, но я толкаю ее назад.
— Я не отдавал приказ.
— Упс, — только и усмехается чертовка, покорно сложив ручки на коленях.
— Теперь высунь язык.
Она достает розовую плоть, и я, взяв концы ремня одной рукой, танцую головкой на ее языке, создавая сочные звуки.
Яйца в огне, а член выделят поразительное количество смазки, что стекает с язычка на ее охуительную грудь.