Лирик против вермахта

22
18
20
22
24
26
28
30

Костер горел в закутке, отгороженном от остального цеха. Здесь вокруг огня расположилось четверо подростков, выглядевших не в пример лучше остальных в цеху. Лица сытые, наглые, смотревшие весело, с ухмылкой. Еще и какую-то бутылку по кругу передавали.

- Здравствуйте, товарищи, - громко поздоровался Мишка, выходя на свет.

- И тебе не хворать, - когда на нем скрестились взгляды сидевших у костра, лениво отозвался один из подростков. Он был самым крупным, и одетым лучше остальных. Похоже, он и верховодил здесь пацанами. – Что ты за фраер такой? Не боишься свое дорогое пальтишко и штиблеты испачкать?

Сказал и презрительно сплюнул в сторону Мишки. Явно, ему показывал место.

- Я Михаил Старинов, новый секретарь комсомольской организации завода, - Мишка уверенно, широко улыбнулся, даже глазом не моргнув. Сейчас его лучшее оружие – это максимальная уверенность, энергия и напористость. – Прибыл, чтобы помочь с браком на производстве.

Сидевшие через мгновение фыркнули. Главный вновь харкнул в сторону Мишки, причем сделав это максимально демонстративно.

- А ты, фраерок, знаешь, куда делся бывший секретарь? – Мишка качнул головой. Конечно, не знал. Откуда ему было это знать. – И мы не знаем… А он куда-то делся!

И снова заржали, с вызовом глядя ему в глаза.

Глава 27. Сначала попробуем по-хорошему

***

Неровный свет лампочки дергался, мигал, едва освещая крошечный кабинет. На покрашенных в грязно-зеленый цвет стенах гуляли рваные тени. За широким столом, что непонятно как сюда влез, склонилась темная фигура подростка. Туловище навалилось на столешницу, под неподвижной головой застыли сложенные руки. Спал.

Время от времени неуловимо ежился, кутаясь в накинутый на плечи овчинный тулуп. Печка в углу давно уже потухла, оттого в кабинете и стоял колотун. При таком морозе больно-то не выспишься.

- Ух, дуб… Прямо капитальный дубняк, - вдруг раздался дрожащий голос, и юнец с хрустом потянулся. Голова с нахлобученной на ней шапкой оторвалась от стола. Заспанный взгляд добрался до часов на стене, где и застыл. - Б…ь, почти пять утра уже! Вот это я притопил на массу.

Мишка Старинов, а это был именно он, огляделся по сторонам, останавливая взгляд то на задерневшем оконце, то на одиноко висевшей электрической лампочке, то на колченогом стуле у двери. Сейчас это все выглядело еще более убого, чем вчера, когда он получил ключ от этого кабинета.

- Черт, как меня угораздило во все это ввязаться?! Ведь, почти в самолете сидел. Часов пять - шесть, и считай уже в солнечной Флориде.

Со вздохом встал и поплелся к небольшой железной печурке. Следовало подкинуть пару чурбачков, а немудрено здесь и простыть.

- Эх… Вторые сутки сижу здесь, а толку ноль, зиро…

Не соврал. Его ночные бдения на тему, как разобраться с проблемой брака и сильным уголовным влиянием в заводском коллективе, так ни к чему и не привели. Он даже не понимал, как к этому всему подобраться.

- Ну и? Еще раз попробовать?

Пара сухих поленьев сразу же занялись, наполнив кабинет треском, легким запахом дымка и, конечно же, теплом. Сразу же стало как-то поуютнее, по-домашнему.