– Что случилось?
Спохватываюсь. Оказывается, я кручу заварной чайник из стороны в сторону и нервно кусаю губы.
– Ты что, собираешься оставлять меня в лавке одну?
– Конечно.
Понятно. Нет, все понятно. Иначе зачем ему здесь помощник – он и сам хорошо справляется. Но если я останусь одна, клиентки вряд ли оценят.
– Есть опасения, что я тебя разорю.
– Попробуй, – усмехается он.
Ну и раз он так уверен в стабильности своего бизнеса, кто я такая, чтобы пошатнуть его веру?
Ира права: мне нужно больше верить в себя. И потом, я же общалась с клиентами, причем постоянно и плотно. Просто там услуги, а здесь товар. Я привыкну. И справлюсь.
Настроение мое в последнее время как маятник – быстро скачет то вниз, то вверх. Но это даже хорошо: унывать мне сейчас ни к чему. Все ведь налаживается. У меня будет работа, хороший начальник, который ничего не боится. Если не считать одной баночки.
Между тем Лука разливает нам чай, выбрав не чашки, а прозрачные бокалы. Наверное, чтобы можно было оценить не только вкус, но и цвет. Зачерпнув горсть конфет, кладет их на столешницу, обновляя ассортимент. А я двигаю поближе к себе свой бокал и делаю вдох.
Мята – единственное, что я узнаю. Еще пахнет цветами, но ненавязчиво. И медом. Почему-то медом, да и оттенок чая медовый.
Вверх поднимается белесый дымок, щекочет мне нос и ласково проходится паром по скулам.
– Три в одном: и отдохнуть можно, и чая попить, и паровые ванночки сделать.
– Хочешь продолжить свои косметические эксперименты? Здесь? Вот теперь твоя угроза насчет разорения выглядит убедительно.
Я смеюсь.
Делаю первый глоток – чай не обжигает. Это потому, что Лука, в отличие от меня, не заваривает его кипятком. Как он мне пояснил, чай любит другую температуру. Я вижу, как горсть конфет двигается в моем направлении, но качаю головой. Хочу распробовать чистый вкус. Может, позже.
– Кстати, насчет косметических экспериментов… Ты, когда увидел меня тогда, сильно удивился?
– Ты что? Я же мужчина. Сильные эмоции не для нас. – Он чуть подается вперед, оглядывается и, округлив глаза, выдает: – Я был в ужасе!
Я снова смеюсь.