– Мы скучали по тебе и дяде. – Стефани обняла старшего брата, но достаточно формально: никакой теплоты и искренности с ее стороны не было. Об их натянутых отношениях знали все домашние и местная аристократия. Тем не менее они старались вести себя как подобает.
Девушка вдохнула неизменный запах, который всюду сопровождал старшего брата: табак, порох и лошадь. Филипп часто курил трубку, везде таскал с собой пистолет и патроны и никуда не ездил без своей кобылы рыжей масти с упрямым характером по кличке Ресси.
– Я тоже, сестренка, – хмыкнул Филипп. Он так же формально ответил на объятия, желая поскорее отстранить от себя сестру.
– Папа́, Лорент наконец вернулся к нам! – Хоть это было очевидно, Стефани не могла удержаться, чтобы не высказать радостную весть вслух. Будто, если она промолчит, случившееся окажется всего лишь приятным сном.
– А я что? Куда-то уходил? – разнесся по палате обескураженный голос Лорента. – А вы кто? – Он удивленно посмотрел на чернокожего мужчину. – И где я? В госпитале, что ли? Что происходит? Я совсем ничего не помню.
– Как всегда. Так много вопросов от мелкого, – усмехнулся Филипп.
– Я не мелкий, – огрызнулся юноша. – Мне уже тринадцать.
– Ага, – отмахнулся Филипп, чем только сильнее задел Лорента, который уже был готов спорить до посинения. – Но и правда. Вы кто?
Оба брата уставились на незнакомого им мужчину. Бидарец склонил перед ними голову.
– Это Чинвенду, камердинер нашего нового интенданта жандармерии, – представила его Стефани, пока господин де Монклар пересекал палату, чтобы подойти к сыну.
Чинвенду еще раз поклонился. По правилам, он, как слуга, не мог заговорить с господами, пока те сами не изъявят желания.
– Нового интенданта? – Филипп вскинул брови.
– Ну да, шевалье Эдриана Франсуа де Леклерка, – девушка ответила так, словно это было само собой разумеющееся.
– Ясно. – Филипп встал перед чужим слугой и посмотрел на него свысока. – Но что, простите, вы здесь забыли? – грубо обратился он к Чинвенду.
Стефани заметила, как лицо брата сделалось надменным. Еще чуть-чуть – и его возьмет злость. Филипп всегда отличался вспыльчивым нравом.
– Чинвенду пришел проведать Лорента. Вместе со своим господином он помог мне, когда я нашла брата в лесу, – пояснила девушка, надеясь, что это охладит конфликт.
– Вот как. – Глаза Филиппа сузились. Со стороны могло показаться, что он совершенно не моргал. В ответ Чинвенду продолжал лучезарно улыбаться. – У тебя что? Язык отсох? Почему моя сестра отвечает за тебя?
– Госпо-ожа захотела, госпо-ожа ответила, – сказал бидарец в своей манере.
– Чего? – скривился Филипп, сделав шаг в сторону камердинера.
– Послушай, он сказал правду. Я захотела и рассказала. – Стефани успела встать между братом и Чинвенду.