– Чем они должны были подрубить ель?
– Топором. У нас был топор.
– Что дальше?
– Они подрубили ель и подперли ее слегой.
– Чем?
– Я приказал ранее вырубить шест такой, чтобы подпереть ель, ну, чтобы она не упала раньше времени.
– Вам приходилось это раньше делать? У вас есть опыт организации таких засад?
– Мне – нет. Но наш ротный, капитан Валиев, воевал в финскую войну. Он нам про это и рассказывал.
– Понятно. Продолжайте.
– Когда появился грузовик, мы выбили слегу, и ель упала на дорогу. Очень удачно упала, машина прямо в нее и врезалась. Водитель выключил мотор.
– Сам?
– Да, сам. Я еще обратил на это внимание. Машина ударилась в ель, а двигатель работает. Я собрался стрелять, если водитель попробует выехать задним ходом. Марченко тоже имел такое указание.
– Что было дальше?
– Марченко крикнул, чтобы сдавались и выходили с поднятыми руками.
– Кому он крикнул, вы видели кого-нибудь?
– Нет. И он тоже не видел.
– На что же вы рассчитывали?
– У нас было отчаянное положение. Не было почти совсем еды. У Марченко было всего десять патронов, у Шерстобитова три, он в лагере оставался. У меня в пистолете было пять патронов. Мы думали, что сумеем убить хоть кого-нибудь из немцев и возьмем у них оружие. И, если повезет – еду. Со мной рядом был рядовой Шевчук, у него был штык. Я ему приказал резать им немцев, если они будут прыгать из кузова. Сам я рассчитывал, что убью водителя, и если с ним кто-то будет в кабине, то и его тоже. А у них точно должно было быть оружие.
– Что должен был делать Марченко?
– Стрелять по всем, кого увидит.