– Я и думаю. Убить Соколова сейчас не просто. Что скажут на сие в Петербурге? – спросил Дурново.
–Ополоумел? Кто говорит об убийстве? Пусть только документы у него отберут.
–Дак он жалобу сразу на нас подаст!
–Кто об сем догадается? Ограбили и все тут. Сейчас на Москве почитай каждый день грабят. Ворья развелось уйма.
–Понимаю. А без документов он ничего не докажет. Но он может их легко восстановить, Иван Александрович.
–Ты про сие не думай. Мы позаботимся об том, чтобы больше никто и ничего не сказал. Пусть исчезнет донос! Схороним концы в воду.
–Но наши разбойнички из Волчьего рога могут распустить свои языки. Не боишься, Иван Александрович?
–А ты о них позаботишься, Федор Петрович. После того как они сделают дело и воротятся за наградой, ты скажешь, что хочешь вывести их по тайному ходу из подвалов, дабы никто не видел.
–А далее приказать нашим, чтобы их там и оставили?
–Нет, Федор Петрович. Людей из канцелярии использовать нельзя. Лишние глаза и уши.
–Но как же тогда?
–Сам все обделаешь. Тебе не впервой.
–Стар я уже для таких дел, Иван Александрович. Но сейчас так и быть. Все сделаю. Ты прав, никто про сие более знать не должен.
–Зря я тогда Соколова на сие дело поставил, Федор Петрович. Зря. И ты тоже присоветовал. А он вон как вцепился – хуже пса цепного.
–Подал бы он сам в отставку. С таким чиновником дела иметь нельзя. Сколь с ним было говорено – все без толку.
–Хорошо, что таких как он у нас мало. Да и в Петербурге в сие дело вцепились крепко. Кто мог знать, что так будет?
–Дак дело еще не закончено, Иван Александрович. Салтыковская родня такоже не дремлет.
–Родня то родней, Федор Петрович, но все может и против Дарьи повернуться. Кто их столичные дела разберет? А ежели так, то ей и лишнего припишут. У нас так всегда.
–Думаешь могут? Дак ведь жалоба холопья! Где сие видано? При царице Анне кто мог на своего дворянина жалобу подать? Да и матушка Елизавета в такое николи не влазила. А нынче что?
–Оно так, Федор Петрович, так. Но ныне у нас иная императрица. Она с философами в переписке состоит! Однако, на душе у меня неспокойно. Ведь в чин должны произвести вскорости. А там все едино. Даже ежили в отставку, но с пенсионом действительного статского советника. Успеть бы получить.
ebooksa