Другой город

Он представил себе, как она садится рядом с ним на диван, очень прямая и непривычно смущенная, и говорит: «Артем… Ты же понимаешь, что…» Даже в воображении это было мучительно. В глубине души он вовсе не был уверен в том, что это было бы лучше молчания.

Вчера он просто сошел с ума – пожалуй, более идиотского поступка он не совершал еще никогда в жизни. Вспоминая о случившемся, Артем чувствовал, как щеки наливаются краской. В первые несколько минут он думал об этом с триумфом, снова и снова воскрешая в памяти момент поцелуя – он и в самом деле поцеловал ее… Но сегодня никакого триумфа не было и в помине, только страх и стыд.

Она не ударила его, не оттолкнула, но ее взгляд… Он не хотел признаваться в этом даже себе, но как можно было отрицать очевидное? Не было в этом взгляде ни радости, ни восторга, ни даже смущения. Только жалость. Жалость – и, быть может, немного изумления.

Он чувствовал себя отвергнутым – но еще и освободившимся. Вот только это была совсем не веселая свобода.

Незаметно для себя он догулял до Красного замка. Красный кирпич напоминал цветом мясо, и кое-где снежно белели вкрапления светлого камня – как кости или жир. Мясной замок – от этой мысли ему стало неуютно. Он нависал над Артемом, как что-то живое. В прежние времена здесь был музей – многие из сокровищ до сих пор хранились внутри. А перед замком некогда стоял памятник человеку на коне, судя по старым изображениям и снимкам. Артем понятия не имел, куда его дели.

Сегодня на улице гуляли немногие – наверное, из-за промозглого ветра. Даже женщины, идущие по делам с корзинами или детьми, обычно охотно собирающиеся маленькими группками, чтобы поболтать или обменяться новостями, шли быстро, придерживая шапки или платки и опустив лица.

– Артем! – Он обернулся.

Саша, одетая теперь по моде Красного города, улыбаясь, махала ему рукой. Шапочка сползла ей на одно ухо, темные кудри растрепались, а расшитое красными узорами пальто было распахнуто, но она стояла прямо и не щурилась от ветра. Холод и промозглость этого дня были ей нипочем. Сашины щеки разрумянились, темные глаза сияли. Она восторженно смотрела на Красный замок, площадь, женщин в длинных юбках, на него самого. За спиной у нее маячили двое стражей. Артему они были не знакомы, а Саша не обращала на них никакого внимания. Она была такой яркой, веселой на фоне бело-серого бледного дня, что его губы сами собой приподнялись в улыбке.

– Привет. – Подойдя ближе, Артем осторожно кивнул стражам, не зная, нужно ли здороваться с ними – или кивка достаточно? Пока он колебался, они одновременно кивнули в ответ – с явным уважением.

– Ты здесь – большой человек? – заговорщически шепнула Саша, подмигивая. – Я в тебе не сомневалась.

Этого было недостаточно, чтобы ужасный день стал хорошим, но Артем почувствовал, что болезненный узел в животе слегка ослаб, а от улыбки перестало сводить губы.

– Спасибо, – сказал он искренне. – Ну, на самом деле, не то чтобы… Но я работаю в лаборатории, а здесь ученых ценят. – Он ковырнул носком ботинка горку застывшего снега. – А ты как?.. Вас хорошо устроили? Мы не успели поговорить…

– Давай пойдем куда-нибудь? – сказала она, натягивая шапочку на уши, будто только заметив, что она сползла. – А то тут очень холодно. Эти, – она кивнула на стражей, – меня куда угодно проводят.

– А как же Ган? – вырвалось у Артема.

– А что – Ган? – резко переспросила Саша. Кончик носа у нее заалел.

– Ну… Он не будет тебя искать?

Саша задрала нос, и шапочка снова сползла ей на одно ухо.

– Они с Тошей болтают, а мне сказали погулять… – В ее голосе прозвучала обида, и Артем пожалел, что спросил.

– Понятно, – произнес он торопливо, – здесь недалеко есть чайная…

Глаза Саши снова засияли: