— Да-да, конечно помню, — ещё бы он их не помнил. Это место он занял именно благодаря работе с этой семьёй. Вернее, против этой семьи.
— Хорошо… — протянул голос. — Ты что-нибудь слышал о них в последнее время?
— Мне пока ничего не докладывали. Что-то произошло?
— Это ты мне скажи, — последовал спокойный ответ.
Мужчина лихорадочно полез в компьютер, начав пробивать по внутренним базам данных всю информацию, которую только их министерство могло достать на захудалый и уже почти мёртвый род Барбинери. Признаться честно, он-то о них уже и думать забыл, считая, что те давно сгинули. Конечно, это сразу бы стало известно, однако уж слишком давно от них не было вестей.
Сколько он уже не слышал о них? Наверное, с тех самых пор, как сам оказался на этом месте. Не в последнюю очередь благодаря влиятельным людям, которые его протолкнули сюда за одну услугу.
— Я… так, я не вижу никаких изменений в статусе. Они всё так же и живут у деревни Край. Никаких новых приобретений, никаких новых заявлений на регистрацию, ни покупок, ни продаж. Суды, прошения, заявления — всё чисто. Ничего не изменилось, господин Ристингаузер.
— А мне так не кажется, — медленно произнёс мужчина на другом конце.
— Я… я не понимаю…
— Недавно нам сообщили, что банковский счёт Барбинери начал неожиданно набирать вес, что очень странно. Откуда у них взялись деньги?
— Я… — мужчина вновь начал лихорадочно смотреть в компьютере информацию по злополучной семье. — Нам ничего не поступало по этому поводу. Этим финансовый контроль занимается.
— Значит, у них нет никакого пополнения в семье? Может нового члена семьи?
— М-м-м… нет. Нет, всё как и прежде, Марианетта Барбинери один и единственный член семьи. Все остальные числятся покойными.
— И никаких союзов с другими семьями или домами? Они не стали частью другого дома и не присоединили к себе никого? — уточнил голос.
Мужчина ещё раз проверил всё на компьютере. Попутно он послал запрос в финансовый контроль. Но пока результат был один.
— Нет, всё чисто, никаких изменений, господин Ристингаузер, — отчитался тот. — Иначе мы первыми бы узнали, и я бы сразу сообщил вам. Я сегодня же займусь ими и, если что выясню, в тот же момент дам вам знать, — уверенно заверил мужчина своего собеседника.
— Хорошо… Тогда здоровья вам и вашей семье, господин Шалей, — мужчина особенно выделил слово «семью». — Надеюсь, если что…
— Я сразу докладываю вам, господин Ристингаузер! — тут же, чуть ли не по стойке смирно ответил Шалей.
— Отлично… — и в телефонной трубке раздались гудки.
Мужчина, Пилиот Шалей, служащий в министерстве по делам домов и семей устало сполз по креслу, будучи весь мокрый, будто целый день работал не покладая рук.