Гигантских тварей он больше не видел, многие из них оставались с долине, единицы пробегали, проползали, пролетали мимо, и он в это время плюхался лицом в грязь, притворяясь мёртвым. А когда звук отдалялся — вставал и вновь бежал вперёд.
Вдруг из мусорной кучи выскочила огромная ящерица. Какого⁈.. Хотел пустить заряд, но в ответ раздался лишь тихий щелчок.
Пля! Пегасов выставил копьё вперёд и сделал упор на землю, когда тварь прыгнула на него, взмахнув длинными когтями. Остриё с лёгкостью пробило череп твари насквозь, и та перелетела через него, упав на землю уже мёртвой.
Он победил эту сволочь! Он сделал это! Но что-то было не так. Он обратил внимание на рукав, который был разодран и ткань свисала лоскутами.
Черт! Черт, черт, черт!!! Три глубокие царапины. Надо срочно остановить кровь. Граф собрал все свои силы в кулак. Сконцентрировался. Нужна регенерация и дезинфекция.
Зелёная нить живительной энергии окутала рану. А потом… На его глазах энергия начала менять цвет на фиолетовый. Что это за х*рня⁈
Пегасов вдруг почувствовал, как его выворачивает наизнанку и упал, содрогаясь в конвульсиях. Он что, мутирует⁈ Нет, этого не может быть.
Он громко расхохотался в небо. Как всё просто и нелепо! Он продолжал смеяться, с трудом осознавая, что, его голос начал меняться на хриплый, булькающий, шуршащий.
Посмотрел на руки, которые стали покрываться чешуей и почувствовал, как внутри него происходит необратимая реакция.
Перед глазами Пегасова всё расплывалось. Он упал на спину, выдыхая воздух со свистом. Тут же рядом раздался шорох, затем с другой стороны.
Давайте уже, жрите, сволочи.
Но он услышал голоса, говорящие на непонятном ему языке. Затем его подняли, положили на что-то вроде носилок и понесли.
— Чака… Гуд Чака… — услышал он сверху причмокивающие звуки и провалился в небытие.
Когда я вернулся в поместье, первым делом встретил Софью.
— Наш Эдик как-то странно себя ведёт, — она озадаченно посмотрела в сторону его тюрьмы.
— Что не так?
— А вот пойдём, сам всё увидишь… И услышишь.
Я ещё не подошёл к домику, как услышал громкую отрыжку, затем ещё одну.
Тут же приказал охраннику пропустить внутрь и увидел сидящего за столом в кандалах Эдика.
Он, покрасневший, словно томат, умоляюще посмотрел на меня, хотел что-то сказать, и… Вместо слов из его рта вылетела очередная, теперь уже громкая и протяжная отрыжка.