– Не слишком ли много ты на себя берёшь, Эвис? Или станешь убеждать судью, что Лалия сама к тебе сюда напросилась?
– Ты действительно хочешь довести это дело до суда? Серьёзно? – казалось, удивление командора было и впрямь искренним, если не считать циничной издёвки во взгляде и в мимике лика.
Наверное, любой другой на месте мэтра Рэдлея сорвался бы сразу, что-нибудь обязательно сделав с Акерли в физическом плане. Но Шейн не был любым или кем-то ещё. Он и смотрел в глаза стоявшего перед ним отморозка без единого проявления каких-либо бурных эмоций на собственном лице, словно уже зачитал тому свой безапелляционный смертный приговор.
– А у меня есть какой-то иной выход, Эвис? В любом случае, тебе придётся предоставить видеоматериалы с места преступления, а следственной группе принять показания моей дочери. Мне плевать, что ты делал с её рабом, но за каждую слезинку и пережитое нервное потрясение Лалии ты ответишь сполна. И я сейчас нисколько не шучу!
– И что? Ради жажды мнимого правосудия ты готов пожертвовать собственным будущим и навсегда войти в чёрный список Священного Альянса и Правительственной Канцелярии? И с чего ты вообще взял, что кто-то всерьёз станет рассматривать твой иск в суде? Хотя… – Акерли лениво передёрнул плечами и даже повёл головой, вроде как соглашаясь с данным развитием событий и с тем, что их ждёт в последствии. – Это всецело твоё право. Я не могу тебе ничего диктовать и навязывать. Но, если ты всё уже решил, и не желаешь видеть в своём доме на кануне предстоящего праздника ни Понтифика, ни Верховного…
– Что ты только что сказал? – не похоже, чтобы мэтра заявление командора так уж заметно выбило из колеи, но Шейн всё-таки нахмурился и слегка прищурился и не без удивления.
В этот раз Эвис даже развёл немного руками, продолжая строить из себя невозмутимого и ни в чём неповинного святошу.
– Только то, что я говорил с ними недавно, и они сейчас выбирают приглашения в те или иные семьи, которые способны принять их у себя по соответствующим правилам правительственного протокола и предоставить необходимый уровень приёма столь высокопоставленным гостям. К слову, я потратил на это не менее часа, расписывая все положительные стороны вашего имения, как и твои, Шейн. Что устраиваемым тобою пирам и торжественным раутам позавидуют даже организаторы придворных мероприятий. Что у тебя, в этом плане, практически нет конкурентов.
– Так ты с ними просто говорил или просто морочишь мне сейчас голову?
Командор снова невозмутимо пожал плечами и задумчиво поджал губы, будто сам не зная, какой лучше дать ответ на заданный ему вопрос.
– Всё зависит оттого, что ты собираешься предпринять в ближайшем будущем. Или потащишь меня в суд, или… займёшься организацией праздничного приёма самых высокопоставленных на Ордике гостей у себя дома. Решать в этом случае только тебе, Шейн. И никому более…
Почти всё это время Лалия не сводила своего напряжённого взгляда с отца и Акерли, сидя в машине и глядя на обоих сквозь полупрозрачный и сверхбронированный купол авто. Внутри пассажирского салона над ней старательно кудахтала одна из прихваченных для такого случая служанок, но девушка вскоре отмахнулась и от неё, не желая ни кутаться в тёплое покрывало (под которым она бы точно сразу же заснула), ни принимать успокоительных напитков. На деле и больше всего на свете, ей хотелось перебраться в другой аэромобиль, в тот, где сейчас находился Каллен. Она, конечно, могла связаться по потоковой связи с одним из телохранителей, присматривающих в это время за её рабом, и узнать всё из первых рук, так сказать, но что-то её каждый раз останавливало. Видимо, не менее неуёмное желание узнать, о чём же сейчас говорил с командором её отец.
А их разговор уже длился несколько минут и понять что-либо по их поведению или выражению лиц было просто невозможно. Ну, а после того, как Шейн Рэдлей вдруг попятился, развернулся и направился в сторону машины, на которой сам сюда прилетел, Лалия и вовсе ошалела. Поскольку в ту же секунду, все стоявшие немного поодаль от данной парочки наёмники отца, тоже начали сходить с занятых им до этого позиций и возвращаться к своим служебным авто.
– Ч-что?.. Что всё это значит? Ты не провёл гражданского ареста и не собираешься дожидаться прибытия представителей правоохранительных органов? – изумлению девушки не было предела. Особенно, когда её родитель забрался в машину и занял удобное кресло напротив шокированной его поведением дочери. Он и выглядел так, словно вернулся с какой-нибудь скучной для него встречи, а не после серьёзных переговоров с уголовным преступником.
– Мне пришлось заключить с Акерли устный договор. Что-то вроде взаимовыгодного обмена услуг.
– ЧТО?! – Лия едва не вскричала, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватиться за голову и не выскочить из машины, чтобы самой наброситься на похитившего её психопата. – Какой к чёрту договор? Какой, на хрен, обмен услуг? Ты в своём уме?!
– Успокойся, милая. Это куда более выгодная сделка, чем бессмысленная волокита с судебными издержками, которая никому из нас не пойдёт на пользу и едва ли закончится так, как хочется тебе и мне.
– О чём, чёрт возьми ты говоришь? Этот псих похитил меня! Продержал у себя взаперти несколько часов, непонятно что творил с Калленом, а ты… Ты просто пошёл с ним на устную сделку? Серьёзно?
– Лалия, я тебя очень прошу. Остынь, или мне придётся для этого применить более действенные методы. Я не просто пошёл на эту грёбаную сделку. В первую очередь, я забочусь о твоих интересах и твоём будущем. Не забывай, Акерли тебе не случайный прохожий с улицы и не обдолбанный отброс из пригородного гетто. У него до хрена связей в высших эшелонах правительства, не говоря про родственные. Ты действительно думала, что можешь засудить десятиюродного племянника самого Верховного? Или что Канцлер позволит дать огласке данному делу, а то и вообще довести его до судебного разбирательства?
– Хочешь сказать, что ты попросту струсил, поджал хвост и банально сбежал, да?