Там у меня лежала новая пачка для квартиры. Покойница поплелась за мной. Значит, крестик отпадает. Сняла иконку, а цепочку положила в руку девушке. Сама вернулась к машине. Удивительно, но женщина пошла за мной.
– Я нашла, я нашла, к чему она привязалась, – обрадовалась я и показала язык помощникам.
– Молодец, обрезай привязку, и поехали к Матрене, – ответил Томас.
Прикрыла глаза и увидела, как довольно толстая нить тянется от покойной к предмету. Однако нить была не одна, такая же тянулась от нее к девушке. То есть сейчас я от предмета отрублю, но женщина все равно будет таскаться за барышней. Пока ее окончательно не съест. Отрежу сначала гражданку от живой, а потом ее от предмета.
– И в соль запихнуть не забудь, – сказал Исмаил.
– Какие вы умные, – буркнула я.
Достала соль. Стала разрывать и часть просыпала. В целую пачку совать иконку не стала, насыпала небольшую горочку на какой-то рекламной листовке. В нее и положила иконку, сверху еще присыпала.
Лицо у женщины скривилось, сморщилось. Рот открылся в немом крике, задрожала ниточка, тлеть начала, обуглилась и рассыпалась. Ну вот, от предмета ее отвязали, теперь от девушки нужно отрезать. Махнула под ногами у женщины. Вытерла она скатившуюся по лицу слезу рукой, дотронулась до щеки дочери и исчезла.
– Ну вот, навели порядок. Давайте теперь девицу назад в автомобиль погрузим и отвезем Матрене. Сейчас только я ей звякну.
Позвонила бабульке, та меня сначала послала на хутор бабочек ловить. Дескать, сама подобрала, сама и возись. Потом сменила гнев на милость и разрешила ее привезти.
Надела на цепочку крестик и повесила девушке на шею. Иконку кинула в сумочку. Самое странное, что девушке за целый день никто не позвонил, никто не волновался за нее. Хотя, может, еще не обнаружили ее пропажу.
Погрузили нашу спящую принцессу в машину и повезли ее к Матрене. Бабулька встретила нас около калитки.
– А этого охламона зачем притащила? – ткнула она пальцем на Томаса.
– Он сам притащился, – ответила я. – Девицу сейчас занесет и пойдет гулять.
– У нас есть кому девицу заносить, – она щелкнула пальцами.
Появился Матренин огромный бес, поднял барышню, как пушинку, и понес в дом. Томасу я сказала, что он пока не нужен. Тот склонил голову и исчез.
Матрена налила нам с ней по тарелке борща, нарезала сала кусочками, поставила острый хренодер и положила черного хлебушка. У меня от запахов аж голова закружилась, я ведь за целый день только пряник съела у бабки-колдушки.
– Как есть-то хочется, – потянула я носом.
– Садись, ешь, чего как собака воздух в нос тянешь, – велела она.
Коловерши рядом не было. Он, по всей видимости, ушел спящую принцессу караулить, ну и проверять ее сумочку на наличие запрещенных предметов.