Звездная Кровь. Изгой

— Это правильно, — пыхнул дымом собеседник. — Немного Звёздной Крови потратил, зато сейчас проблем никаких с общением. Ты откуда?

— В смысле? — удивился я. — Ты же сам сказал, что я «небесный». С неба упал, а ты?

— Откуда я? — уточнил собеседник, попыхивая трубкой.

Я кивнул.

— Да, в общем, тоже с неба, — задумчиво почесал подбородок мужик. — Только я не упал, а нормально сел. Тебя сбил Наблюдатель?

— Зачем бы Наблюдателю меня сбивать? — решил получить немного информации я.

Лысый неопределённо покрутил рукой с зажатой в ней трубкой.

— Если твой летательный аппарат сбили, то это почти наверняка Наблюдатель. В округе не так много кому под силу посадить машины небесных людей…

— Зачем это Наблюдателю? — задал я ещё один вопрос.

Насколько я понял, речь сейчас идёт о древнем альфа-разуме, контролирующем оборону всего Единства или этой конкретной его области.

— В основном это из-за имаго, — ответ незнакомца заставил вскинуть меня брови. — Верней, из-за их молодых маток. Они время от времени летят в сторону Игг-Древ с ночной стороны, чтобы их повредить или загубить. Некоторым это удаётся. Вот тут…

Он обвёл рукой неприглядную каменистую пустыню жёлто-бурого цвета.

— Тут раньше всё цвело и благоухало под сенью Великого Игг-Древа Джакаранда, а потом у Наблюдателя не хватило мощностей, и к нему прорвались Имаго.

— Надо было драться, а не наедятся на альфа-разум, — заметил я.

Лысый скривился, но потрудился ответить.

— Далёкие предки сражались. Если верить преданиям, битва длилась несколько месяцев и унесла цвет восходящих Круга Жизни Джакаранда.

— Чего-то не верится, — позволил усомниться себе я. — Всех Имаго, которых я встретил, вряд ли можно назвать интеллектуалами.

Лысый хмыкнул, выбивая трубку о каблук кавалерийского сапога, и ответил:

— Иногда мне кажется, что разум отдельных особей очень сильно переоценивают…

Угрозы от Восходящего бронзового ранга я не ощущал, но именно это меня и напрягало, заставляя подозревать, что мне снова кто-то или что-то мастерски расчёсывает извилины. Меньше всего мне хотелось вступать с ним в философский диспут о пользе или вреде разумности. Да и разговор в целом вызывал больше вопросов, чем давал ответов, поэтому я замолчал. Но это не смутило собеседника.