Мэри показала на Стэгга:
– Они проведали о том, что он где-то здесь, и, наверное, напали на его след. Слишком быстро они едут, чтобы двигаться наугад.
– Чертовски трудная дилемма, – сказал Могучий. – Нас-то дисийцы не тронут, поскольку у нас право прохода. Но Альба… не знаю. Она несравненно выше таких мелочей, как спортивные договоры.
– Да, – ответила Мэри. – Но если даже они не тронут вас, что будет с Питером – и со мной? Я же не вписана в ваш пропуск.
– Я дал бы вам двоим пару лишних оленей. До реки Хьюсатоник они вас точно довезут, а на той стороне вы окажетесь в безопасности – там форт. Но Альба может поймать вас по дороге…
Его лицо сморщилось в тревожном раздумьи. Потом он сказал:
– Честь диктует лишь один выход: мы не можем допустить, чтобы двое истинно верующих попали в безбожные руки Альбы. Особенно если одна из них – моя кузина!
Он завопил:
– Эй, люди! Что скажете? Наплевать на пропуск и драться за этих двоих? Или как цыплята, разбегающиеся перед коршуном, прятаться в лесу?
– Кейсилендерами жили – кейсилендерами умрем! – в один голос взревела команда.
– Деремся, – подытожил Могучий. – Но сначала – едем. Пусть хорошенько побегают за нашей кровью.
В этот момент донесся лай гончих.
– По оленям! Едем!
Мэри и Стэгг развьючили выделенных им оленей, забрались, не используя седел, на спины животных и сжали поводья.
– Скачите вперед, женщины, – сказал Стэгг. – Мы поедем чуть сзади.
Мэри возразила, глядя на Стэгга:
– Если он останется сзади, я останусь с ним.
– Времени нет спорить, – сказал Могучий. – Поедем все вместе.
Они поскакали галопом по неровной, то и дело петляющей тропе. Лай за ними стал намного громче – собаки взяли след множества людей и оленей. Беглецы едва успели убраться с луга, как из лесу показались первые гончие. Оглянувшись, Стэгг увидел большого пса, похожего на помесь грейхаунда с волком. Шкура была снежно-белой, а волчьи уши огненно-рыжими. За ним летела свора еще из двадцати таких же зверюг.
Езда по извилистой тропе забирала все его внимание, и он не решился оглядываться. Испуганных оленей подгонять не приходилось.