Поцелуй смерти

– Вот, – говорю я, ставя перед ним тарелку. – Попробуй.

Я сажусь на табурет рядом с ним и поворачиваюсь к нему лицом, балансируя свою тарелку на коленях. Я знаю, это не подобает леди, и я уверена, что у Мерельды нашлось бы для меня с полдюжины отборных бранных слов, если бы она увидела меня сейчас, но мне все равно.

Попробовав собственноручно приготовленную яичницу, я смакую кусочек, прежде чем поднять глаза на Торговца. Тот смотрит в свою тарелку, как будто сомневается, стоит ли это пробовать. Он медленно тянется за вилкой, и мне приходится сдержать смешок, когда он начинает осторожно тыкать ее в еду.

Он нерешительно подцепляет кусочек яйца, и я понимаю, что перестала есть, чтобы понаблюдать за ним. Мои глаза прикованы к вилке, которая приближается к его лицу.

На одно волнительное мгновение мне кажется, что он вот-вот снимет свою маску, но он просто поворачивается и просовывает вилку под нее.

– Хм.

– Я знаю, что это очень простое блюдо, – начинаю я, но его темные глаза встречаются с моими, и я теряюсь в словах. Пока он жует, клянусь, я вижу, как его глаза светлеют, а тени, окружающие его, раскачиваются, словно радостно танцуя. Щеки заливает тепло от этой мысли, и я быстро опускаю взгляд обратно в свою тарелку.

– Это лучшее, что я когда-либо пробовал с тех пор… ну, с тех пор как я поселился здесь. А возможно, я и до этого ничего лучше не ел.

От его слов на моих щеках разгорается настоящий пожар, перекидываясь на все тело. Впервые с тех пор, как я приехала сюда, я не ощущаю холода, мне действительно тепло.

Я не помню, когда в последний раз кто-то, кроме отца, хвалил мою готовку. Смахивая первые слезинки, я смотрю на свою еду и изо всех сил пытаюсь не разреветься совсем. Чтобы отвлечься, я собираю в кулак всю смелость, которую Торговец внезапно пробудил во мне, и я задаю вопрос.

– А где именно «здесь»?

– В межцарствии.

Его ответ тут же избавляет меня от слез, но оставляет заинтригованной.

– Что? – спрашиваю я, поднимая на него взгляд.

– Это место, мой дом, находится посередине. Между царством живых и царством мертвых, между царством смертных и царством бессмертных, между всем, что есть, было или когда-либо будет, – объясняет он. – Это место, словно швы, скрепляет вселенную воедино.

– Вот как.

– Вполне логично, что это ввело тебя в замешательство. Об этом месте почти никогда не думают, и уж тем более не говорят. Большинство не осмеливается поверить, что оно вообще существует.

– Тогда как же так вышло, что мы сейчас здесь? – спрашиваю я. – Разговариваем и едим, прямо как в мире живых?

Он долго молчит, словно раздумывая, отвечать или нет.

– Я единственный страж этого места, – наконец произносит он. – Только мне позволено даровать вход или выход отсюда. Именно благодаря мне мы можем сидеть здесь так, как могли бы сидеть в твоем доме.