Я сама помогла лежавшей женщине. Как Пьер вернулся, мальчишки взяли мужчину. Медленно, мы переместили пятерых в дом, который видал лучшие годы. Пол кое-где прогнил, половины досок в крыше не было, но лавки и стол стояли. Приказав Пьеру навести тут порядок, убрав паутину, сорняки и пыль, я и Ари отправилась к последним из двоих раненых. У первого в боку торчала стрела.
— Я попытаюсь вытащить ее. Будет больно, — предупредила я, и протянула ему кору, смазанную беладонной. Тот взял ее в зубы и зажмурился. Я оперлась о стену позади него, и со всей силы рванула. Мужчина закричал, стрела вышла, но без наконечника! Остался в ране, проклятье. Теперь все становилось опаснее. В текстах отца Госса в таких случаях рекомендовали использовать серебряную ложку.
— Ари, спроси Милену, есть ли у кого серебряная ложка. И еще мне нужен раскаленный прут или нож — рану придется прижигать.
Ари сначала кивнул, но пробежав пару шагов, повернулся ко мне:
— Зачем тебе серебро? Ограбить нас хочешь?
— Читала как-то, что серебро от грязи и ядов защищает. Если нет — любую другу металлическую ложку тащи, только накали ее над огнем сначала.
— Не надо, — прохрипел мужчина. — Пусть во мне остается. Больно!
Я размяла еще пару листов беладонны в чаше, налила воды, и промокнула тряпку. Поднесла эту тряпку к губам говорящего, и надавила, заставив проглотить пару капель. Беладонна притупляет боль, но, стоит ей погрузить человека в сон, как тот может и не проснуться.
Прибежал Ари. В руках у него была серебряная ложка и нож, еще красный от огня. Я смолола кровохлебку, развела с водой и промыла в растворе ложку и свои руки.
— Держи его, — приказала я мальчишке.
Тот схватил мужчину за плечи. Я отогнула края раны, и залезла в нее ложкой, стараясь поддеть застрявший наконечник. Мужчина кричал и сопротивлялся, но беладонна лишила его сил. Нащупав и подхватив наконечник, я вытянула его, вместе с застоявшейся кровью и ошметками кожи. Нож подостыл, но все еще подходил, чтоб прижечь им рану. Мужчина потерял сознание от боли, но я все равно наказала Ари его не отпускать. Быстро заштопала рану, и, наложила перевязку с корнем бадана и вербейником. Только тогда выдохнула.
— Справимся со следующим, и отнесем к остальным раненым.
Второй мужчина сидел, прижимая живот, на ноги и под него стекала кровь, но насколько глубока рана я не видела. Присев, я суть потрясла его за плечо.
— Эй. Я травница. Могу помочь, если покажешь рану.
Мужчина моргнул, и посмотрел будто бы сквозь меня.
— Покажи рану, — громче попросила я.
Тот посмотрел на себя, будто бы и не помнил, что был ранен. Медленно отвел руки, и я поняла, почему он не двигался.
— Отвернись! — крикнула я Ари, но было поздно. Все внутренности мужчины выпали ему под ноги.
Мне пришлось резко встать и отбежать на пару шагов — меня вырвало. Я стояла, задыхаясь от запаха гари, крови, горевшей плоти и ужаса. Нужно было повернуться, попробовать сделать хоть что-то.
Почему разбойники его не добили?