Корона из незабудок

22
18
20
22
24
26
28
30

Я не могла поверить в происходящее. Сначала Пьер, бегство из Криворечья, теперь вот это глупое сражение. Кому и для чего оно понадобилось? Неужто кто-то проклял нас?

— Прекратите, — вновь попросила я, и вновь меня проигнорировали.

Джон и Этьен кружили вокруг друг друга. От нескольких резких выпадов Джона Этьен с легкостью уклонился, еще один парировал ножнами. Отказ Этьена сражаться всерьез еще больше распалял Джона, и он лишь усиливал напор. Этьен же, словно уж, извивался, отшагивал и уклонялся, не забывая приправлять все это язвительными комментариями. Разозлившийся Джон вновь замахнулся мечом, но, остановив себя на полпути, ударил ногой по колену соперника. Этьен упал, Джон занес над ним меч. Он не слышал моих просьб остановиться. Я вновь была беспомощна. Вновь мои слова не играли никакой роли, вновь кто-то должен был пострадать. Это липкое чувство страха, эту неспособность защитить себя и других, эту невидимость я начинала ненавидеть. Словно что-то во мне рушилось все это время по камешкам, и вот рухнуло, обнажая пропасть. Так сильно я не ненавидела даже трактирщика Тука с бароном. Тут Этьен схватил землю и кинул в лицо Джону, на мгновение ослепив того. Резко поднявшись, ударом ножен он выбил меч из рук Джона, отбросил свой, и их дуэль превратилась в обычную потасовку. Я соскочила с лошади, взяла медную флягу с водой и вылила им на головы. В основном досталось побеждавшему Этьену. Джона он не отпустил.

— Я могу и ударить этой флягой.

Подняв руки, будто сдавался, Этьен рухнул на спину рядом с Джоном. Тот рванулся в его сторону, но я угрожающе помахала флягой.

— Обоих.

Оба лежали на земле, смотрели в небо и тяжело дышали

— Вам не стыдно? Два взрослых лба, в хуже, чем Ари себя вели! Из-за чего вы вообще поссорились?

— Он невыносим, — хором ответили мужчины и покосились друг на друга.

Да. Джон с его тайнами, которыми он делится только с Вив, Этьен, со его смеющейся маской, за которой может прятаться ребенок, а может — чудовище, оба считались со мной, только когда им самим хотелось. Это и правда было невыносимо.

— Давайте разделимся.

— Отличная мысль! Пусть идет своей дорогой, а мы с тобой пойдем в столицу. И не нужно будет беспокоится, что он ночью украдет наши пожитки и скроется.

— Да что у тебя красть, ты же нищий! — зло рассмеялся Этьен. — У Марии и то пожитков больше, а травы даже продать можно.

— Все втроем, — быстро добавила я, пока дело вновь не дошло до драки. — Давайте каждый пойдет своей дорогой.

— Это глупо. Мы же все идем в одно место.

— И небезопасно.

Удивительно, как они могли на дух не переносить друг друга, и при том думать одинаково. Будто братья родные.

— Ты уже дошел бы до столицы, Джон, не задерживай я тебя сбором трав, да желанием людям помочь. А ты, Этьен, явно тоскуешь по трактирам. К чему тебе под открытым небом ночевать, когда можно пить в веселой компании путников и девиц?

Джон поднялся, и принялся отряхивать с одежды землю. Бесполезно. Даже в предрассветном мареве было видно, что вся его одежда грязная и порядком поизносилась.

— Тебя ищут люди барона.