— Свет мой, ты меня пугаешь. Что ты мне тут хочешь сказать? Я ничего не поняла, — честно призналась она.
— Я спросил, ушли ли твои дражайшие подруги, но уже понял, что да, — ответил Тумун и зашагал в обход дома, направляясь к крыльцу.
Лада проводила сына взглядом, усмехаясь.
— Вот же чудище моё…
— Ты что-то сказала? — Тумун зашёл в дом и стал выкладывать вещи на стол.
— Чудо моё, говорю, — Лада с улыбкой потрепала сына по волосам, — где пропадал весь день?
— Прошёлся вдоль реки, посидел в пролеске за полем. Зашёл к Фетинье, да и всё вроде.
— Так уж и всё? Вот эту бумажную обёртку с Южными символами ты, наверное, в речке подобрал? — женщина подняла свёрток со стола, взвешивая его в руках.
— Ма-ам, — пытаясь сдержать улыбку, протянул Тумун.
— Что «мам»? — лукаво улыбаясь переспросила Лада, — Ладно-ладно, можно хоть взглянуть-то?
— Можно, — ответил он, относя книгу в комнату. Он сделал мысленную пометку, что непременно возьмёт её с собой в обратную дорогу.
— Какая красота! — Лада аккуратно, одними пальцами, держала расшитый венец на весу, — а какая искусная вышивка! Это шёлковые нити, Тумун, такое сокровище в наших краях ещё поискать нужно! — её взгляд опытной мастерицы бегал по ткани, не пропуская ни одного стежка, — Должно быть, стоила эта вещица целое состояние?
— Да не то чтобы прямо целое, — он смущённо пожал плечами, — но я не жалею ни одного потраченного дерхема.
— Агена будет в восторге, я думаю, — уверенно сказала Лада, — ей очень пойдёт этот венец.
— Спасибо, — тихо ответил Тумун.
— За что? — удивилась она.
— За то, что не вкладываешь сложный смысл в простые вещи.
— О нет, — вздохнула женщина, — неужто Фетинья и тебе на женитьбу намекала?
— Что значит «и тебе»? — у колдуна вырвался нервный смешок.
— Бедная девочка, ей почти двадцать, а замуж так никто и не берёт. Последний год совсем отчаялась — связалась с какими-то приезжими, с Юга, говорит, ей спокойнее после бесед с ними… переживаю я за неё.