Реанимация солнца

Я ощутила острый укол вины. Саул был прав – я действительно не должна была выходить, не должна была нарушать правила. А теперь из-за меня все мы оказались под угрозой…

«Спокойнее, Сола».

Ли Эббот сощурился, не отрывая от меня напряженного взгляда, словно хотел, чтобы я испугалась, отступила, сломалась под его железным – исключительно благодаря поддержке экзокостюма – кулаком и железной – за счет авторитета капитана полиции и высокого положения литианина – волей.

«Не дождешься».

– Это легко проверить, – наконец произнес он. Литианин поднял голову и указал на угол козырька крыльца. Темный глаз камеры безучастно взирал на нас сверху. – Записи. Немедленно.

Я мысленно выругалась – как я могла забыть о такой важной детали? Саул же остался спокоен и невозмутим.

– Как я уже говорил, капитан, ночью закоротило электросеть. Камеры перегорели. Проводка никуда не годится, знаете ли, хорошо хоть пожара не случилось. К сожалению, никаких материалов предоставить я не смогу.

Ли Эббот нахмурился.

– Мне доложили, что короткое замыкание произошло из-за перегрузки сети.

Медик равнодушно пожал плечами, нисколько не смутившись завуалированного обвинения в голосе полицейского.

– Может, и так, капитан. Я не электрик и не разбираюсь в деталях. Факт остается фактом – записей с камер наблюдения у нас нет.

Можно выдохнуть.

Литианин скрестил на груди могучие бронированные руки.

– Я абсолютно уверен, что где-то установлены дополнительные камеры, – проговорил он. – В каждом притоне, подобном вашему, есть как минимум десяток жучков, чтобы следить за ворами, наркоманами и нелегальными барыгами, которые обычно работают в таких заведениях.

– Я доверяю своим сотрудникам, капитан.

– Зря.

Хельми за спиной Саула фыркнула. Внимание Ли Эббота моментально переключилось на медичку – отчим никогда не мог вынести ни малейшего пренебрежения к своей персоне. Подавшись к Хель, он опустил бронированную руку на ее плечо и сжал пальцы.

– Я начинаю терять терпение, Шей Михель, – сквозь зубы процедил он. – Где записи?

– Еще раз повторяю, их нет.

– Вы же знаете, нам ничего не стоит перевернуть каждый сантиметр в этой поганой дыре. Но тогда все закончится гораздо хуже для вас.