Разворачиваюсь, чтобы уйти, но крепкая хватка на руке останавливает меня.
— Уже уходишь? Останься с нами, — просит парень под противный гогот друзей.
— Я на работе, так что простите, мальчики, как‑нибудь без меня, — говорю вежливо, но сдержать непослушную презрительную улыбку не удается. Как же меня бесят такие типы!
— Так мы подождем.
— Не в этой жизни, — стараюсь высвободить руку, но этот придурок держит достаточно крепко.
— А ты колючая, люблю таких, — парень встает из‑за столика и тянет меня к себе. — Спорю, ты хороша в постели.
— Ты не представляешь, насколько, — шиплю я, делая обманный шаг вперёд и накрывая его лапу свободной рукой.
Этот идиот не знает, с кем связался.
Интересно, почему она выбрала именно это место? Обвожу взглядом бар в индустриальном стиле, не понимая его внезапно вспыхнувшей популярности. Хотя почему же… Кирпичные стены без отделки, повсюду торчат провода и ржавые трубы. Разномастная мебель и бочки вместо абажуров, рассеивающие желтый свет, создают модную атмосферу городской подворотни и не требуют много затрат владельца. Если коротко — сэкономили, как могли, но сделали вид, что это дань моде.
Сейчас уже начало десятого, и я жалею, что не заскочил домой после встречи с Крисом и Даяной, чтобы оставить продукты, которых накупил, наверное, на целый месяц. А это все потому, что я пытался угадать предпочтения моей соседки. Сам не понимаю, зачем. Совесть — та еще стерва. Наверное, она сегодня не в духе и решила помучить меня как следует. Поэтому три здоровых пакета лежат сейчас на заднем сидении машины, и меня успокаивает только то, что на улице температура примерно такая же, как и в холодильнике.
Снова обвожу взглядом бар, стараясь высмотреть ту, что позвала меня сюда, а сама опаздывает уже на пятнадцать минут. Если женщины думают, что это только больше заводит и распаляет интерес мужчин, то они и правда дуры. Это раздражает, и очень сильно.
Оставляю деньги за кофе и встаю, чтобы убраться из этого подобия помойки. Пересекая зал, замечаю, как какой‑то тип хватает девушку‑кальянщика за руку и резко меняю направление. Я уже раздражен, а набить кому‑нибудь морду, да еще и за дело, будет лучшим способом сбросить напряжение, раз уже секс отпадает.
Девушка разворачивается к своему оппоненту, и дерзкая улыбка растягивает ее губы. Она не боится, ни капельки. Чёрные короткие волосы, завитые к подбородку, и круглые очки на пол‑лица делают ее похожей на мышку из диснеевского мультика, что заставляет проникнуться к ней какими‑то странными теплыми чувствами. В голове проносится мысль, что эти двое просто флиртуют, но я уже не могу остановиться.
— Эй, — кричу, и все парни за столиком оборачиваются на меня, включая того, что держит за руку мышку. Она не упускает момент и демонстрирует отличный болевой захват. Несмотря на маленький рост, она быстро и легко выворачивает его руку, заставляя опуститься на колени. Боль отражается на лице бедолаги и он скулит как щенок, пока девушка давит на его запястье. Микки отпускает парня, продолжая надменно улыбаться. Видно, что это не первая ее победа.
Малышка не так проста, как кажется. Она уходит, сексуально покачивая бёдрами, всего раз искоса взглянув на меня. Как заворожённый иду следом, забыв о компании парней, будто Микки успела набросить на меня лассо. Интерес заставляет ускорить шаг, чтобы не потерять ее в толпе. И как она может так быстро передвигаться на своих коротеньких ножках?
— Ты как? — спрашиваю, нагоняя мышку возле темного служебного коридора.
— Похоже, что мне нужна помощь? — бросает она не оборачиваясь, но замедляя шаг.
— Ты, конечно, была великолепна, но не справилась бы без меня.
Эта ложь заставляет ее резко развернуться, возмущенно вскинув подбородок. Все эмоции Микки скрыты за этими дурацкими очками, но энергия, исходящая практически осязаемыми волнами, приковывает к месту. Не знаю, откуда ее столько в таком миниатюрном теле, но это факт.
— И что ты хочешь? Благодарности? — шагает ближе ко мне.