Ее волосы, за два дня до этого отливавшие медью, теперь были серебристо-пепельные.
– Я не сообразил, – улыбнулся алькальд и, повесив плащ, сел в кресло рядом. – Надеюсь, они не подумали, что это ты расклеиваешь бумажки.
К ней уже возвращалась непринужденность.
– К сожалению, – отозвалась она. – Обожаю острые ощущения.
Внезапно ей показалось, что в этой комнате алькальд никогда не бывал и попал сюда случайно. Почти с беззащитностью похрустывая суставами пальцев, он выдавил из себя:
– Ты должна оказать мне одну услугу.
Она посмотрела на него вопросительно.
– Пусть это будет между нами, – продолжал алькальд. – Я хочу, чтобы ты погадала мне на картах. Ты можешь узнать, кто всем этим занимается?
Она отвернулась и, немного помолчав, сказала:
– Понимаю.
Алькальд добавил:
– Я делаю это прежде всего ради вас, циркачей.
Она кивнула.
– Я уже гадала, – сказала она.
Алькальд не мог скрыть нетерпения.
– Так странно ложатся карты, – продолжала она, искусно разыгрывая мелодраму. – Мне стало страшно, когда я увидела расклад на столе.
Даже дышала она теперь театрально.
– Так кто, кто же это?
– И весь городок – и никто.
Сыновья вдовы Асис приехали к воскресной мессе. Кроме Роберто Асиса, их было семеро. Все будто отлиты в одной форме: большие и неуклюжие, привычные к тяжелой работе, слепо преданные и послушные своей матери. Роберто Асис, младший и единственный женившийся, был похож на братьев только утолщенной переносицей. Слабый здоровьем, с хорошими манерами, он заменил вдове Асис дочь, которая у нее так и не родилась.