— Иди сюда, негодник! — Она взмахнула перчатками, как волшебной палочкой, и следователя неудержимо повлекло к ней. И вот глубоко погрузившийся в «комплекс одиночества» Дин Гоуэр приблизился.
— А-а, это ты, «солончак»! — развязно проговорил он, хотя, остановившись перед ней, испытал прекрасное чувство, будто вернувшийся в гавань корабль или ребенок, увидевший мать.
— «Мелиоратор»! — ухмылялась она во весь рот. — Ты еще здесь, паршивец?
— Да вот как раз собрался уезжать!
— Хочешь еще раз со мной прокатиться?
— Конечно.
— Это тебе недешево обойдется.
— Блок «Мальборо».
— Два блока.
— Два так два.
— Тогда жди!
Стоявший впереди грузовик тронулся, обдав их клубами выхлопов и подняв целое облако угольной пыли.
— В сторону отойди! — крикнула она, запрыгивая в кабину. И взявшись за руль, стала крутить его туда-сюда, пока кузов машины не оказался как раз там, где заканчивались рельсы узкоколейки.
— Ну, девчонки, молодцы! — искренне похвалил какой-то тип в темных очках.
— Всё без дураков, как говорится, бычью шкуру не надуваем! Паровозы не толкаем! Гору Тайшань не насыпаем! — бросила она, молодцевато выпрыгнув из кабины.
Обрадованный Дин Гоуэр расплылся в улыбке.
— Чего улыбаешься? — подступила она к нему.
— Ничего я не улыбаюсь.
Вагонетка загрохотала и медленно, словно большая черная черепаха, пришла в движение. Колеса со скрежетом катились по колее, то и дело отбрасывая снопы искр, за вагонеткой черной резиновой змеей извивался провод. Исполненный решимости взгляд, серьезное лицо стоявшей на ней сзади девушки вызывали уважение. Вагонетка мчалась, как свирепый тигр, спустившийся с гор, — казалось, она вот-вот врежется в кузов грузовика и от него останутся лишь обломки. Но опасения Дин Гоуэра оказались напрасны. Расчет девушки был точен, реакция молниеносна, мозг ее работал как компьютер. В нужный момент она рванула тормоз, кузов вагонетки опрокинулся, и сверкающий уголь заструился в кузов грузовика: ни куска не упало мимо, ни куска не застряло. От запаха свежего угля душа Дин Гоуэра возрадовалась еще больше.
— Закурить не будет, дружище? — протянул он руку к шоферице, как нищий. — Угости сигареткой недостойного.