И стал стучать в дверь, умоляя мать:
– Мама, пусть папа останется…
Из дома донёсся её крик:
– Пусть катится прочь, далеко-далеко!
Я просунул руку туда, где было разбито стекло, вытащил задвижку и открыл дверь со словами:
– Пап, заходи, я тебя оставляю!
Отец покачал головой и зашагал прочь. Я ухватил его за одежду и громко захныкал, таща к дому. Мне удалось затащить его в дом, и меня обволокло жаром от печки. Мать ещё ругалась, но уже не так громко. Ругань тут же сменялась рыданиями.
Отец снял девочку с плеч, я поставил у печки две табуретки и предложил им сесть. Девочка уже привыкла к рыданиям матери и вроде бы чуть осмелела.
– Папа, я есть хочу, – сказала она.
Достав из сумки холодный пирожок, отец разломил его на несколько кусочков и положил на печку греться, вокруг вскоре разнёсся аромат жареных пирожков. Отец отвязал эмалированную кружку и тихо спросил:
– Сяотун, горячая вода есть?
Я принёс термос и налил полкружки мутной тепловатой воды. Отец поднёс её ко рту, попробовал и сказал девочке:
– Попей водички, Цзяоцзяо.
Она глянула на меня, словно испрашивая согласия, и я дружелюбно кивнул.
Девочка взяла кружку и стала шумно прихлёбывать, причмокивая при этом, как телёнок, такая милая. Из комнаты влетела мать, вырвала у девочки кружку и вышвырнула во двор. Кружка со звоном покатилась по земле.
Мать влепила девочке оплеуху и рявкнула:
– Нечего здесь воду распивать, лисье отродье!
От удара шапочка слетела, открыв две маленькие косички с вплетёнными белыми шнурками, из-за которых шапочка сидела неровно. Девочка ударилась в плач и бросилась в руки отца. Тот резко встал, дрожа всем телом и сжав руки в кулаки. Я совсем не по-сыновнему надеялся, что он двинет матери, но кулаки отца понемногу разжались. Он обнял девочку и негромко проговорил:
– Из-за всей твоей лютой ненависти, Ян Юйчжэнь, ты можешь резать меня на куски, прикончить меня из ружья, но ребёнка, у которого нет матери, бить не смей…
Мать отступила на пару шагов, взгляд снова стал ледяным. Она уставилась на голову девочки и долго-долго смотрела, потом подняла глаза на отца: