Керри покачала головой.
Герствуд вздохнул.
— Ведь вы решительная женщина, Керри, правда? — обратился он к ней некоторое время спустя и пристально посмотрел ей в глаза.
Волна горячего чувства затопила Керри. Тут была и гордость, вспыхнувшая от сознания, что ею восхищаются, и огромная нежность к человеку, который так высоко ее ставил.
— Не думаю, — робко ответила она. — Но скажите, что, по-вашему, я должна сделать?
Герствуд сжал руки и снова устремил взгляд через лужайку вдаль.
— Я хочу, — патетически произнес он, — чтобы вы ушли от него ко мне. Я не могу жить без вас. Что пользы ждать? Ведь вы не станете счастливее от этого.
— Счастливее! — тихо повторила Керри. — Вы сами знаете, что нет.
— Ну, так вот, — продолжал он тем же тоном, — мы попусту теряем время. Вы думаете, я могу быть счастлив, зная, что вы несчастливы? Большую часть дня я провожу за письмами к вам. Послушайте, Керри, — воскликнул Герствуд, вкладывая в свой голос весь пыл, на какой он был способен, и пронизывая ее взглядом, — я не могу жить без вас, вот и все! Теперь скажите, что мне делать? — закончил он, беспомощно разводя холеными белыми руками.
Керри понравилось, что Герствуд тем самым как бы возложил на нее всю тяжесть решения. Эта видимость бремени, хотя и невесомого, тронула ее женское сердце.
— Разве вы не можете подождать еще немного? — нежно спросила она. — Я постараюсь узнать, когда он уезжает.
— Что пользы в том? — воскликнул Герствуд все с той же пылкостью.
— Может быть, нам удастся куда-нибудь уехать.
В сущности, положение не стало яснее для Керри, но постепенно в ее сознании происходил тот сдвиг, который заставляет женщину уступить из любви к мужчине. Герствуд не понял этого. Он думал лишь о том, как ее убедить, какими доводами заставить ее бросить Друэ. Он спрашивал себя, как далеко решится зайти Керри в своей любви к нему, и старался подыскать такой вопрос, который заставил бы ее сказать об этом откровенно.
Наконец у него мелькнул в голове один из таких удачных, вопросов, которые, часто маскируя наши истинные желания, позволяют уяснить стоящие на нашем пути препятствия и тем подсказывают какой-то выход. Слова, которые он произнес, отнюдь не совпадали с его намерениями и вырвались у него раньше, чем он успел обдумать их.
— Керри, — начал он, глядя ей прямо в лицо и напуская на себя глубокую серьезность, которой сейчас в нем вовсе не было, — Керри, если бы я пришел к вам, скажем, на будущей неделе или даже на этой, хотя бы даже сегодня, и сказал, что мне необходимо уехать, что я не могу больше оставаться здесь ни одной минуты и никогда уже не вернусь, — пошли бы вы тогда за мной?
Его возлюбленная посмотрела на него взглядом, исполненным преданности, и ответ ее был готов прежде, чем Герствуд успел договорить.
— Да, — сказала она.
— Вы не стали бы спорить, не стали бы отговаривать меня? — настаивал он.
— Если бы вы не могли ждать? Нет, не стала бы!