Обхватить его нижнюю часть у основания всеми пальчиками в кулачок одной жадной ручкой, второй переминая в жестком кисете мошонки подвижные яички, с животным ликованием вбирая в собственную кожу, губы и язык его эрогенные сокращения и на грани откровенного сумасшествия принимая его фантомные удары со сладкими толчками в глубине спускающей киски. Fuck. Я чувствовала, как по моим голеням стекали вязкие капли вагинальных выделений, и как пылали складки вульвы и разбухшего клитора, когда я вжималась их влажной скользкой поверхностью в свои ноги, едва не кончая при твоем новом глубоком погружении в мой ротик. Я растирала кулачком по нижней половине ствола члена собственную слюну, стимулируя больший приток крови к головке, млея от прикосновения твоих пальцев к моим губам, в которые ты входил на щадящую глубину сдержанными ритмичными проникновениями. И я была уже готова отдать все на свете, чтобы это никогда не заканчивалось. Чтобы эти сладкие минуты больше никогда не прерывались и не сминались под нещадным напором жесткой действительности и твоей безжалостной реальности. Только не сейчас и не после всего, что ты уже успел со мной здесь сделать. Лучше убей, сразу, как только зальешь мое горло горячими струями семенной эякуляции, чтобы у меня не было времени прийти в себя и осознать, что же случилось.
Я почувствовала, как по щеке сбежала рефлекторная слеза, обжигая сетчатку и сознание в унисон с внутренним сокрушительным взрывом психосоматического апогея. Господи, ты опять не издал ни звука, не изменился в выражении бесчувственного лица, может кожа стала темнее под сильным притоком крови, наполнив змейки твоих лицевых вен визуальным вздутием под глазом, на висках и по центру лба. Как и расширились зрачки, вытеснив янтарную медь живой радужки угольным ониксом кратковременной слепоты. Но ты все равно продолжал смотреть на меня — в меня, стягивая пальцы в моих волосах, за секунду до этого потянув их сжавшимся кулаком вниз, запрокидывая мне голову и… кончая в мой рот тягучей густой спермой струей за струей.
Глотательный рефлекс перекрылся почти сразу, едва я ощутила языком, как вздулась твоя головка и как напряглись твои пальцы на моем затылке. Боже, ты наполнил мой рот своим семенем, а я чуть не потеряла сознание, когда меня накрыло твоей оглушающей энергетической волной мощного оргазма, едва не выбив из меня ответный взрыв-отдачу, который бы точно лишил бы меня и рассудка и возможно даже самой жизни.
Наверное в эти секунды я задыхалась и дрожала под ненормальными ударами собственного взбесившегося сердца куда сильнее, чем ты.
— Открой рот, — я знала, что ты это скажешь еще за мгновение до того, как вытащил из меня все еще упругий и твердый член, надавив пальцами второй руки на щеки и подбородок вокруг растертых до рубинового свечения моих опухших губок.
Чернота твоих зрачков казалось еще поглощала желанные картины с ненасытностью неконтролируемого вселенского хаоса, втягивая и сминая в себя бескрайние галактики чужих миров — моей жизни. Хоть она и была бесчувственной, но я знала, интуитивно касалась к чему-то теплому и возможно уязвимому, когда ты так смотрел на меня, когда был не в состоянии скрыть своего триумфального ликования пресытившегося зверя на поверхности затуманенных глаз.
И я не только открыла по шире губы, я даже вытолкнула вперед язычок, демонстрируя свою похотливую одержимость на грани откровенного вызова. Я бы и сама это сделала, а может и куда больше, если бы ты не упивался своей гребаной властью. Тебе же сейчас надо все контролировать, включая мои оргазмы.
— Умница, — большой палец ласково подхватывает и растирает по нижней губке небольшую капельку спермы. — А теперь глотай и садись завтракать.
Вернул ли ты меня после этого на землю, в свое проклятое Черное Зазеркалье одним из своих новых изощренных приемов самодовольного садиста-палача, или всего лишь привел в чувства? И сколько мне еще понадобиться времени, твоих нравоучительных лекций и показательной физ. практики, чтобы до конца осознать и принять тот факт, кем ты являлся в действительности? Кто передо мной сейчас стоял, поправляя на себе одежду и застегивая обратно ширинку брюк неторопливыми движениями хладнокровного киллера, как будто полминуты назад он всего лишь облегчился, а не спустил мне в рот щедрой порцией эякуляционного семени. Знала ли я вообще этого человека? И хотела ли знать… узнавать?..
Можно подумать, у меня теперь был выбор.
— Можешь подложить подушку на ступени подиума и сесть на нее… — какой щедрый жест и особенно тоном голоса, с которым ты разговаривал со мной на любые темы, даже когда приказывал мне кончать под твоими пальцами. — И постарайся остыть. Как и съесть все до последней крошки.
Нет, я еще не пришла до конца в себя, и сила пережитого возбуждения с эмоциональным волнением циркулировала под кожей еще достаточно мощными разрядами, раскачивая тело изнутри надрывными толчками сорвавшегося сердца. И я не знаю, как тебе удалось так быстро оклематься и уже через минуту подкатывать ко мне столовую тележку с моим персональным завтраком. Я вообще не знаю, как мне реагировать на все это, да еще и в подобном состоянии.
Резкая слабость разливалась по всем конечностям, угрожая перерасти в сильную тряску. Только сейчас я поняла, насколько была напряжена до этого, и что вчерашняя крепатура ничто по сравнению с эмоциональным шоком и его глубокой контузией, охватывающей за считанные мгновения мои мышцы, суставы и сознание сильнейшим нейропаралитиком. Мне проще лишиться чувств или скончаться на месте, чем возвращаться в эту гребаную комнату, в твою реальность, в твой кроваво-черный Эдем. Неужели теперь так будет всегда? Это и есть твой изощренный и идеально просчитанный план мести?
Дэниэл Мэндэлл-младший… Кто ты на самом деле? И был ли ты таким с рожденья? Любил ли ты меня вообще и если да, то как такая любовь могла мутировать вместе с тобой в столь жуткое состояние черной ненависти и мстительной одержимости, сотворив монстра, подобного тебе? Почему со мной ничего такого не произошло? Неужели десять лет назад я поступила правильно, сбежав от тебя? Только почему мне от этого сейчас не легче? Ведь эти годы не были для нас передышкой или моральным отдыхом с подготовкой к предстоящему путешествию по нашему совместному Армагеддону. Ты не можешь не понимать этого. Пожалуйста…
Сделай что-нибудь. Посмотри на меня хоть раз по другому, покажи, что за этой неприступной броней скрывается кто-то иной, пусть даже если от моего Дэнни в нем не осталось ни одной забытой черты. Дай мне ничтожную зацепку или хотя бы немощную надежду, что все еще можно исправить и изменить, развернуть на сто восемьдесят градусов, поверить, что я для тебя нечто большее, чем просто вещь. Не вырванный из моей собственной жизни твоими ловкими руками черного иллюзиониста долгожданный приз, последний элемент, недостающая часть для предварения твоего садистского плана мести в действительность.
— Эллис, я тебя прошу в последний раз. Или ты хочешь, чтобы я покормил тебя из своих рук? — та же тональность голоса, тот же заблокированный взгляд с температурой абсолютного нуля…
Ты нагибаешься ко мне, вытягивая из-под моих ног подушку и перемещая ее мне за спину на верхнюю ступеньку подиума, а я… Я отчаянно хватаюсь за твое тепло, за такие осязаемые, кроющие с головой волны ментальной клетки человека, который мог касаться и проникать в меня даже без физического контакта, и сейчас его способность увеличилась в десятки раз. Только теперь все иначе. Твоя защитная близость не успокаивает, не закрывает и не спасает. Она делает меня еще более уязвимой, слабой и… растерзанной в клочья. Будто ты обнажил меня не только до костей, но и содрал кожу с моей податливой сущности. Ты не позволишь мне спрятаться даже мысленно и уж тем более рядом с тобой.
— Будь хорошей девочкой и умницей. И постарайся сделать все возможное, чтобы не расстраивать своего хозяина…
Кажется, я не запомнила, как приподнялась и пересела на возвышение подиума, а может это ты мне помог? Я лишь старательно держалась за твои черты, за безупречную маску моего персонального Черного Бога, за твой черный взгляд, пропитанный черным даром Некроманта — убивать и воскрешать, словно надеялась увидеть там что-то еще. Что?
Что, Эллис, что? Или этих последних недель тебе было мало, как и пережитых часов твоей новой жизни? Каких еще доказательств ты ждешь?
ebooksa