— Мы найдем автобус, и ты сможешь порезвиться.
— Звучит заманчиво.
— Послушай-ка, большой мальчик, ты один из тех стопроцентных кровожадных мужчин, которые набрасываются на девушку и заставляют ее трепетать?
— Я не знаю…
— А не хочешь ли ты продемонстрировать мне это?
Взглянув наверх, мы увидели небольшую группу экипажей, запряженных пони, которые спускались по горной тропе над Гудвангеном. Кэрри потянулась за сумочкой и густо напудрила носик.
— Этим шутникам
Ей-то хорошо! Кажется, она ничего не чувствовала. Она может пудрить нос и оставаться хладнокровной, что бы ни случилось. А вот мне было не по себе. Просто кошмар.
— Совсем не обязательно уходить, — возразил я. — До отправления парохода еще уйма времени.
— Да? А ты обещаешь сидеть смирно и не распускать руки?
— Не будь хрюшкой, — ответил я.
— Ну вот, все вы, мужчины, такие! Уже обзываешь меня. Разве я виновата, что экипажи спустились с горы как раз сейчас?
— Вернись и сядь рядом, — попросил я.
— Нет-нет! Тут такие огромные открытые пространства. Да еще твой друг смотрит на нас в полевой бинокль с верхней палубы.
— Совсем не смотрит, черт бы его побрал!
— А я думаю, смотрит. Он меня невзлюбил — считает, что я сбиваю тебя с пути.
— Он тебе сказал это?
— Нет, но я читаю это в его больших серых глазах. Поднимайся!
Мы спустились с горы и сели в катер, когда тот уже отчаливал. Остальные уехали с первым катером. Я был рад, что нам не пришлось с ними встретиться.
— Ты позавтракаешь с нами, — сказала Кэрри.