– Шныров? – Руки Сучкова, висевшие на уровне его лица, бессильно упали на колени. – Я не знаю. Он ведь… очень своеобразный человек. Может быть совершенным душкой, а может…
– Кем может быть? – вкрадчиво поинтересовался Егор.
– Чудовищем, – тихо произнес Сучков, легонько покусывая губы. – Это все из-за его жены, я думаю. Она… Она очень дурно с ним обращалась.
– Его жена?! Дурно с ним обращалась?!
Из-под Степанова будто выдернули кресло, и он повис в воздухе в неудобной позе, изо всех сил напрягая колени, чтобы не шлепнуться.
– Да. Очень дурно.
Сучков внезапно опустил голову и принялся разглядывать свои растопыренные пальцы. Весь его вид олицетворял стыд. За чужие поступки? Интересно…
– Сучков, ответьте: насколько дурно? Она изменяла ему? Держала без денег? Как она с ним обходилась? – закидал его вопросами Егор, понимая, что коммерческому директору фирмы «Фонограмма» необходимы словесные подзатыльники.
– До тех пор пока ее не стало, Шныров жил в подвале их дома, – со странным стеснением в голосе ответил Сучков и поднял на Егора мученический взгляд. – Иногда он сидел там на привязи.
– На привязи?!
Не боясь упасть, Егор откинулся на спинку кресла, хотя и не почувствовал ее. Ему было и холодно, и жарко одновременно: лопаткам холодно, а лицу жарко.
Жена держала Шнырова на привязи в собственном подвале?! Как собаку?
– Да, именно как собаку, – еле выдавил Сучков, когда Егор произнес это вслух. – Я обнаружил его там, когда самолет разбился. Он не выходил на связь, и мне пришлось поехать в их дом. А он там…
– Дом был открыт? Как вы вошли? – изумился Егор.
Тот задумчиво пожевал нижнюю губу, поднял удивленные глаза и произнес:
– Да, это странно, но дом был открыт. Я вошел, начал звать его по имени… Он иногда привозил супругу на фирму, мы пересекались. Я тогда еще простым менеджером был. Помогал на входе охране, секретарям, – пояснил Валерий. – Я вошел в дом. Кричал, кричал, и вдруг этот вой откуда-то снизу. У меня волосы дыбом встали. Я спустился по лестнице, а там он. На цепи! Удобства все там же: душ, туалет, холодильник, диван. И цепь метра два, два с половиной.
– Господи! – Егор не мог поверить. – И что вы сделали?
– Я сообщил ему печальную новость. И он вдруг расплакался. Как ребенок! Уж не знаю: от радости или горя. Пока он плакал, я сходил в гараж и принес инструменты. Сообща мы освободили его от оков. Все, – глянул Сучков на Егора просветленным взглядом.
– С тех пор вы с ним… – он поискал правильное слово. – Друзья?
– Нет. Я не дружу с ним. Я ни с кем не дружу, – со странной улыбкой признался Сучков. – Дружба – это очень хлопотное занятие. Приходится отдавать больше, чем приобретешь в итоге. И не надо говорить мне о бескорыстии. За всю мою жизнь я не встретил ни одного бескорыстного человека. Вот и Шныров…
ebooksa