— Успокойся. Ладно? Все будет хорошо. Передавай привет Коулу. Кори уже чувствует себя лучше?
— Да. Она умница. Сильная девочка, — вздыхает Дэниел и оставляет поцелуй на моем виске. — Увидимся вечером.
— Как насчет ужина в том ресторанчике у моря? Погода чудная… — предлагаю, немного смутившись.
— Я заеду за тобой…
— Нет. Встретимся там.
— Ты меня пугаешь, Стеф, — хмурится Дэниел.
— Вам пора на работу, доктор Росс, — произношу улыбаясь.
Я готовилась к этой встрече, но все еще не могу сказать, что по-настоящему готова. Выбираюсь из машины перед высоким многоэтажным зданием, теплый ветер треплет край платья. Делаю глубокий вдох и первый шаг навстречу своему прошлому. Далекому и незнакомому. Я не жду многого, просто надеюсь посмотреть в глаза людям, которые знали моих родителей и знали когда-то меня.
Называю портье имя, и он провожает меня к лифту. Я уже почти привыкла к новому звучанию, но часть меня все еще отзывается только на «Ви». Темная часть, которую я стараюсь спрятать, как можно глубже.
Нахожу нужную дверь в коридоре двенадцатого этажа и замираю перед ней, собираясь с силами и мыслями. Волнение не думает отступать. Есть два варианта: сбежать и жить дальше или нажать на кнопку звонка и, возможно, обрести что-то новое. И я выбираю второй.
Через несколько мгновений дверь распахивается, на пороге меня встречает взрослая женщина, глядя на которую пропадает дар речи. Она тоже застывает на месте, долго рассматривая меня, а после бросается вперед, крепко обнимая.
— Стефани! Неужели это ты?
Небольшая уютная кухня наполнена запахом свежей выпечки. Эвелин разливает чай по трем красивым чашкам, не выпуская меня из виду. Рядом за столом сидит пожилая женщина, чьи вьющиеся седые волосы уложены в расслабленный пучок на макушке.
— Стефани, — обращается она ко мне.
— Да, миссис Пирс.
— Можешь звать меня бабушка Эрин. И я ношу фамилию покойного мужа. Уже сорок пять лет я не Пирс, а Блейк. Да упокой Господь его душу. Как же Гарри любил тебя, деточка, — произносит она со слезами на глазах.
— Мама, прошу тебя, помни о давлении. Лучше выпей чаю, — говорит Эвелин, занимая место за столом напротив. — Стефани, когда ты позвонила, я не могла поверить, что это возможно, но увидев тебя, сомнений не осталось. Где же ты была?
Вопрос заставляет напрячь правую руку, где еще два месяца назад было то самое клеймо, что могло меня выдать. Теперь там едва заметный светлый шрам, но я все еще чувствую жжение татуировки.
— Разве ты еще не догадалась, Эвелин? — бабушка Эрин опускает чашку и касается моей руки. — Но это не важно, теперь ты здесь, Стефани. С нами. С семьей.
— И я этому очень рада, — отвечаю искренне.