Он развернулся и зашагал прочь, на ходу выкрикивая приказы.
Я огляделся.
Несколько бойцов стаскивали ящики с оборудованием в одну точку, располагавшуюся почти в центре опорного пункта. Наверное, эта самая прореха появится где-то там, чтобы можно было быстро перенести груз. Значит, нам туда дорога! Не буду же я отделяться от коллектива, тем более во враждебной для меня местности. Те парни с шагоходов вряд ли сейчас поминают мои поступки добром.
Так что сначала уносим ноги отсюда и сматываем удочки, а потом… потом будет видно.
Помогать бойцам я погрузкой я не стал. Учитывая, что ни хрена не понимаю, что здесь происходит, гораздо проще отстраниться, чтобы не наломать дров.
А ещё я устал как последняя собака!
Так что, простите, парни. Придётся вам обойтись без меня.
Я поднял стул, доковылял до места и устроился там с максимально возможным комфортом. Разве что, ногу на ногу не закинул.
И сразу в ответ получил пару якобы случайных тычков в спину, бока и грудь. Бойцам явно пришлось не по душе моё ничегонеделание.
Вот, значит, как! Только я открыл рот, чтобы произнести пару ласковых, как послышался противный свист. Прилёт, сука! Прилёт, как он есть!
Я инстинктивно прыгнул в сторону и в этот момент надо мной расцвели цветы взрывов. Воздух задрожал и загудел, но на этом всё и закончилось.
Бойцы, таскавшие ящики, остановились и ржали на до мной.
— Ты чё, Тринадцатый? Потерял там чё?
— В штаны небось наделал?
— Ага! И поскользнулся!
Чёрт, откуда мне знать, про защиту и её возможности. Информации на этой счёт в памяти не сохранилось.
Ну ничего, в данном случае лучше перебдеть, чем недобдеть.
И тут я вспомнил, что перед тем, как захватить шагоход, наблюдал, как мерцание щитов ослабевало. И это под огнём пулемётов! А тут ракеты…
— Эй, хохмачи, хохотальники свои прикройте! — огрызнулся я, вставая.
— Тринадцатый, ты чё — охренел?! – возмутился кто-то из бойцов.