Черная невеста

Флоренс высунулась в окно, привстав на цыпочках, и посмотрела вверх. Небо было синим, с легкой, почти прозрачной вуалью облаков где-то очень высоко. Весенний холод обжигал щеки и нос.

– А есть ли то, что вам хотелось бы сохранить? – вдруг спросил Ронан где-то за ее спиной.

Голос у него дрогнул. Прежняя Флоренс, пожалуй, не заметила бы этого или посчитала бы чем-то, что не связано с ней.

– Без сомнения, мистер Макаллан, есть вещи, которые мне очень хочется сохранить, – сказала она, не торопясь оборачиваться. – К примеру, ту команду для Ричарда Третьего, которой вы меня научили. Кажется, вы замялись и покраснели, когда я уточнила, как это переводится, и сказали, что это приказ откусить что-нибудь ненужное плохому человеку. Но знаете, – она обернулась, – я потом нашла перевод.

Сейчас Ронан действительно покраснел. Флоренс тоже – и опустила взгляд. Паркет, который недавно вычистили и натерли каким-то специальным воском, тускло блестел. Между носками ботиночек Флоренс – тонкая кожа, крошечные каблуки, приподнимающие ее на несколько дюймов, – и строгими туфлями Ронана было какое-то неприлично крошечное расстояние. Один шажок, полшага – совсем чуть-чуть!

– Я хочу попросить вас кое о чем, Ронан, – сказала Флоренс, не поднимая взгляда.

Она обхватила себя руками, не зная, куда их деть.

– Да, Флоренс? – Его голос звучал глухо.

– Если это можно… – начала Флоренс и запнулась. Пришлось поднять взгляд и посмотреть Ронану в лицо.

Он слушал ее очень внимательно и будто бы тоже чего-то боялся.

– Если это не доставляет вам проблем, я бы хотела не расторгать наш брак. Хотя бы еще какое-то время, – сказала она и замерла.

Было очень страшно.

Ронан ответил не сразу, словно сказанное нужно было разложить в уме по полочкам и смыслам и что-то решить. Сначала он медленно улыбнулся – светло, как человек, услышавший радостную новость, в которую не сразу поверишь.

– Вы просите об этом, Флоренс, потому что вам так спокойнее? – спросил он осторожно. – Или по какой-то другой причине?

Флоренс и правда было спокойнее рядом с ним, да и вообще рядом со всем, что с ним связано. Но заданный вопрос требовал другого ответа.

– Второе, – сказала Флоренс.

В книгах обычно писали что-то вроде «сердце ее упало и разбилось на осколки», и сейчас Флоренс поняла, что книги не врали. Не преувеличивали. Это правда ощущалось так – словно падение, нет, полет над бездной.

Ронан посмотрел на нее – казалось, глаза его на миг потемнели.

– В таком случае, Флоренс, пожалуй, я соглашусь, – сказал он совсем тихим голосом. – И мне не доставит это никаких проблем, только радость.

Часы в холле пробили четверть первого. Флоренс вздрогнула – этот звук, совершенно лишний и несвоевременный, вернул ее в настоящее.