А ты стремился угадать? С ума сойти… Конечно, угадал, да еще как! И я, похоже, угадала.
— Очень! Там сбоку отдельно завернуто — это Тёму.
По-моему, мне только что удалось смутить несгибаемого и непобедимого.
Пофиг издал нервное рычание, отвлекая нас обоих от игры в переглядки. Ничего криминального со зверем не делали, Тёмыч об него всего лишь щеку тер, но домашней избалованной кисе сложно понять такое непочтительное отношение. И если в первый раз он испугался, то во второй решил отстаивать свое право на свободу личности.
— Пофиг, терпи! — шикнула я на питомца.
От моего сурового замечания хвост по полу застучал с удвоенной силой. Звук привлек Тёма. Вместо объятий малой начал ловить подвижную часть тела Феофана, словно котенок бантик. Его и на хихиканье пробирало от такой незатейливой забавы. Кот снова выпучил глаза и забил хвостом сильнее, чем спровоцировал громкий детский смех.
Короче, в кису играли минут пятнадцать. Как по мне, так такого адреналина Феофан не находил ни в одной уличной битве. Он прижимал уши, впивал когти в кафель, пару раз клыки показал, с тройку — зашипел. Последняя кошачья суперспособность особенно восхищала юного исследователя, он даже спровоцировать шипение пытался искусственно. И все это под моим чутким наблюдением и на фоне накрывающего на стол Пересвета.
— Все. Закругляйтесь, вивисекторы. Люди за стол, кота мне. Ключи тоже. — Последняя фраза ко мне относилась.
Я это поняла по вопросительному взгляду и протянутой открытой ладони.
— Ну, — поторопил меня Свет. А я как, сидя на полу, смотрела на него снизу-вверх, так и не пошевелилась. — От квартиры твоей, — уточнил он.
— Я сама!
Очнулась — уже хорошо. Раз не могу в его компании быть умной, соблазнительной и обворожительной, так хоть мелким достижениям радоваться надо.
Свет такое лицо сделал уныло-усталое. Весь его вид сейчас выражал недовольство.
— Дай ключи.
Стало очевидно, что игру под названием «взаимная вежливость» хозяин не любит. То есть понятно, что я искренне сама Пофига уносить собиралась, Свет тоже искренне. Мы оба это понимали, но кому-то придется уступить, и судя по всему, этот кто-то — я.
К тому моменту, когда Пересвет вернулся, Тём доедал мелко наструганное лично мной лично для него мясо, попеременно обильно поливая каждый кусочек кетчупом. Я боялась, что он не захочет кота отдавать, что заупрямится, и я останусь один на один с плачущим ребенком, но на удивление все обошлось. Стоило мальцу услышать про кетчуп, как зверь остался в прошлом. Сына Свет знал как облупленного.
— Ест?
— Ест, — подтвердила я.
— А ты?
— Тебя жду.