Второй тоже разворачивается и проезжается по мне тяжелым взглядом. Интуитивно его я боюсь больше Лехи. Есть в его взгляде что-то маниакальное.
- И вот за этим мы ехали три сотни километров? И еще столько же назад?..
- Видимо, да, - проговаривает Леха, почесывая подбородок.
- Пусть хоть отсосет.
- Отсосешь, малыха?
Судорожно мотаю головой, не в состоянии выдавить ни слова.
- Ладно, поехали. Хрен знает, зачем она ему понадобилась. Если Лютый разрешит, значит и отсосет и... все остальное. Да, малыха?..
Волосы на затылке встают дыбом, но, чего греха таить, вдоль позвоночника проносится дрожь облегчения. Сразу убивать меня они не собираются.
- Кто он такой? Этот Лютый?.. - проговариваю, с трудом узнавая свой голос.
- Тот, кого ты из речки выловила. - отвечает Леха беспечно.
- Хорош базарить с ней. - осекает его второй.
И он сразу слушается. Отворачивается от меня и принимается настраивать музыку в автомагнитоле.
Лютый.
Кличка такая?.. Наверное, сидел - столько наколок.
Уставившись в окно, мусолю одну мысль - зачем я ему нужна?
Единственная причина, которую сгенерировал мой мозг - я ненужный и опасный свидетель, который знает, что этой самый Лютый жив.
Ну, действительно, не за наградой же за спасение его жизни меня буквально выкрали из дома и везли в багажнике?
Я так понимаю, эти отморозки сами не в курсе, зачем именно везут меня к нему, поэтому заговорить с ними даже не пытаюсь.
Глядя в окно, бездумно смотрю на проплывающий мимо пейзаж.
По этой трассе я не ездила никогда, но, кажется, она ведет в сторону Новосибирска. Чем ближе мы к нему подъезжаем, тем загруженнее становится трасса и тревожнее на сердце.