Офсайд

— Звучит так, будто так много работы.

— В этом смысл школьных занятий, Картер.

Чейз был первоклассным гриндером — одним из самых упорных игроков в «Соколах», известным своим физическим геймплеем. Он превращал жизнь в ад для нашей защиты, убирал тела с дороги, чтобы снайперы могли забивать, и чаще всего выигрывал битвы за шайбы. Для того, кто был силен на льду, он был ужасно ленив, когда дело доходило до школы. Он был умен, это было очевидно; ему просто нужно было применить себя.

— Не буду врать, невероятно трудно наплевать на все это, зная, что в будущем это не будет иметь значения.

— Это важно сейчас, — сказала я. — Я думала, ты на испытательном сроке.

— Черт. — Чейз закатил глаза.

— А что, если тебе нужно будет получить диплом позже? Ты никогда не узнаешь. Ты можешь получить травму или что-то в этом роде.

— Если это произойдет, у меня будут проблемы посерьезнее, чем отсутствие диплома. Я практически непригоден для любой другой должности. — Чейз поднял темные брови. — Можете ли вы представить меня одетым в брюки цвета хаки и работающим в кабинке, Джеймс?

— Нет, — признал я. Это было так неуместно для него, что выглядело почти комично.

— И давайте посмотрим правде в глаза, — сказал он. — Я слишком коррумпирован, чтобы быть полицейским. Так что, ради блага общества, помоги мне отшлифовать эту бумажную какашку и сохранить мои оценки достаточно высокими, чтобы остаться в команде. Я должен получить подпись. Либо это, либо бездомность для меня. Между ними нет ничего.

Я пошевелился, скрестив ноги.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты немного драматичен?

— Я предпочитаю думать об этом как о вкусе к жизни. — Уголки его рта дернулись.

— У тебя что-то есть, это точно.

В глазах Чейза мелькнул огонек, говорящий о том, что он явно не в духе.

— Ты собираешься остаться, пока я работаю над этим, верно? — Он понизил голос — тактика, которую он использовал, как я понял, чтобы проникнуть в мою голову… или, может быть, в мои штаны. Тем не менее, даже зная это, голос полностью работал. По крайней мере, в первой части. Возможно немного второго.

Может быть, быть в его спальне, в конце концов, было плохой идеей.

Я подняла бровь, скрывая все свои неуместные мысли за сарказмом.

— Ты забрал меня, так что я не уверена, что у меня есть выбор.

— Это правда. — Он кивнул. — У кого-то из нас действительно есть выбор? Или свобода воли — всего лишь иллюзия?