Я знаю, что у Миколая больше солдат, чем живет в доме. Обычно он не пускает их сюда. Клара говорит, что раньше поляки здесь бывали, но никто не должен был меня видеть. Ну или как можно меньше народу. Похоже, теперь это не имеет значения, раз я уезжаю.
— Пойдем, — говорит Клара. — Нет смысла хандрить.
В доме непривычно тихо, когда я спускаюсь по изогнутой лестнице. Тишина нервирует меня. Обычно всегда слышны хоть какие-то звуки — звон тарелок на кухне или стук шаров в бильярдной. Включенный где-то телевизор или чей-то смех.
Марцель ждет меня у входной двери. Там же припаркована и машина — тот же «Лендровер», что привез меня сюда. Ну или у них таких целый автопарк — я вовсе не досконально знаю это место.
Я думала, Миколай тоже будет меня ждать.
Меня ранит его отсутствие. Я ощущаю боль, которая лишь усиливается, когда Марцель открывает дверь, и я понимаю, что Миколай не собирается спускаться, чтобы попрощаться со мной.
Что со мной не так? Почему у меня на глазах слезы, когда я вот-вот поеду домой? Я должна бегом запрыгивать в эту машину.
Но вместо этого я шагаю к ней словно осужденный арестант, пока Марцель кладет мой чемодан в багажник. Когда я бросаю взгляд на старое массивное поместье, лишь Клара стоит в дверях, скрестив руки на груди, с серьезным выражением лица.
Я прижимаю ладонь к стеклу.
Она поднимает руку в прощании. Затем Марцель увозит меня прочь.
Сегодня мрачный и пасмурный день. Небо плоское и серое, словно грифельная доска, холод пробирается под одежду. Ветер сдувает последние сухие листья и гоняет мусор по улицам. Время года сменилось. Пришла зима.
Я смотрю на Марцеля, на его красивый профиль и обеспокоенное лицо.
— Ты нравишься Кларе, — говорю я ему по-польски.
Он издает легкий смешок.
— Я знаю, — говорит он.
Марцель замолкает, и я не жду, что он станет говорить со мной больше обычного. Но он, похоже, другого мнения. Мужчина смотрит на меня так, словно видит впервые. Я замечаю, что его глаза светлее, чем я думала — скорее медового оттенка, чем темно-коричневого.
— Отец Клары был пьяницей. Ее дяди — полные кретины, — говорит он. — Особенно отец Йонаса. Клара всегда видела от мужчин только одно. Но это не важно. Я упрямый не меньше, чем она. И настойчивый.
— О, — говорю я. — Это хорошо.
— Ага. — Марцель улыбается и переводит взгляд на дорогу. — Так что я не беспокоюсь.
Мы подъезжаем все ближе к Голд-Косту. Я знаю эти улицы. Ездила по ним сотню раз.
ebooksa