Непокорный рыцарь

Рэймонд что-то пишет на чеке, вырывает его из книжки и протягивает мне.

– Вот сколько я вам заплачу, – говорит он.

Я беру чек. Там значится сумма «$0.00».

– Ни. Одного. Гребаного. Цента, – чеканит Пейдж. – Если я еще хоть раз увижу тебя или своего так называемого ублюдка, я познакомлю вас двоих с другим своим коллегой, и он не так мил, как Портер. Я зову его Дантист. Он выдернет плоскогубцами все ваши зубы до последнего коренного. И, я боюсь, мой друг не использует анестезию. Посмотрим, как вы будете вести беседы беззубым ртом. Я даю тебе свое слово.

Дрожащими руками я кладу чек на стол.

– Нет, – шипит Рэймонд. – Возьми его с собой. В качестве напоминания. Если я услышу хоть что-то о незаконнорожденном сыне… Вряд ли мне составит труда отыскать вас. И держись подальше от моей дочери.

Я встаю из-за стола. Я боюсь, что Пейдж встанет следом, но он остается сидеть. Он не делает ничего, чтобы остановить меня, пока я на ватных ногах иду прочь из ресторана.

Неро

Я до утра собирал информацию о Мэттью Шульце, так что спал гораздо дольше обычного. Когда я просыпаюсь от стука в дверь, на часах уже давно миновал полдень.

– Что? – не отрывая головы от подушки, ворчу я.

– Внизу тебя кое-кто ждет, – говорит Грета.

– Кто?

– Спускайся и сам увидишь, – нетерпеливо отвечает она.

Я в буквальном смысле скатываюсь с кровати на пол. Из одежды на мне только боксеры, а волосы на голове торчат во все стороны, но мне нет до этого дела. Будь там кто-то важный, Грета бы намекнула. Наверное, это Аида, хотя, бог свидетель, сестра не стала бы стоять на пороге. Она прошла бы прямиком ко мне в комнату как ни в чем не бывало.

Может, это Кэл.

Грета уже ушла, не дожидаясь меня. Она терпеть не может, когда мы долго спим. Это все ее пуританство. Экономка любит погреметь кастрюлями и сковородками на кухне, если ей кажется, что мы ленимся. К счастью, я слишком вымотался, чтобы услышать что-то этим утром.

Я спускаюсь по древней лестнице, узкой настолько, что Данте приходится ходить по ней вполоборота. Возможно, именно поэтому его комната находится на первом этаже. Я же терпеть не могу, когда у меня над головой ходят. Мне нравится быть как можно выше и чтобы из окна открывался потрясающий вид. Как в комнате у Камиллы.

Что ж… легка на помине.

На пороге стоит Камилла Ривера.

Бледная и поникшая, одетая в черное платье, не слишком соответствующее августовской жаре уходящего лета. При виде меня она краснеет и опускает взгляд. Я вспоминаю, что практически голый, подхожу ближе и прислоняюсь к косяку, потому что Камилла очень миленькая, когда смущается.