– Хм… Сначала я сам должен это выяснить. Ты меня отвлекла. Есть еще один круг, последний, и им правит Бельфегор. Его грех – лень, и он повелевает ночными марами.
Я зевнула.
– Остаются еще два круга.
– Точно. Чистилище, которое окружает весь ад, как защитная стена. Там находятся души всех, кто заключил с нами сделку, пока они через определенное время не искупят вину…
Все, что он говорил дальше, я пропустила мимо ушей.
Лежать в постели с Блейком было… иначе. Он не излучал тепла, присущего человеческому телу, да и мне не хватало знакомого звука дыхания живого партнера. Но он держал меня в объятиях, ласкал мою неядовитую кожу. Как будто ему было плевать на то, что мой поцелуй может причинить ему невыразимую боль. Нет. Он почти бросал этому вызов.
Глупый, глупый демон.
Глупая, глупая ведьма.
Когда на следующий день Вальпурга вошла в мои королевские покои, я едва почувствовала, как Блейк растворяется в воздухе. Он держал меня в объятиях всю ночь, и внезапное отсутствие его тела мгновенно вырвало меня из сна.
Вальпурга распахнула шторы, чтобы свет рассеял тени в моей спальне. Она поступала так каждое утро, и обычно я вздрагивала и стонала, как только тусклый утренний свет падал на меня. Но не сегодня. Сегодня я удивила Вальпургу своим счастливым выражением лица.
– В чем дело? Почему ты так улыбаешься?
– Я хорошо провела ночь и видела приятный сон.
Глава 21. Daphne Mezereum. Волчеягодник обыкновенный
Могущественная ведьма сидела на своем впечатляющем троне в окружении своих верных, но очень ядовитых растений, и вырезала тыквы для Хэллоуина.
Блейк, прислонившись спиной к моему трону, делал то же самое. Видимо, у него неплохо получалось, потому что в отличие от меня он не ругался каждые пятнадцать минут. Даже ядовитые растения в комнате были поражены тем, что я знала так много отборных ругательств. Сегодня я оказывала плохое влияние на своих зеленых подданных.
Ха. Пожалуй, это преуменьшение века. Я совсем недавно обнималась с Блейком полуголой. Я была воплощением плохого примера для подражания!
Но…
Половина вырезанного лица тыквы прищурилась, когда я остановилась.
Но я могла себе это позволить! Ко мне давно никто не прикасался. Настолько давно, что я почти забыла, как приятно чувствовать прикосновение кожи к коже.
И хотя тело Блейка было холодным и мертвым, под моими пальцами оно ощущалось чудесно. Благодаря этому я узнала, что Блейк куда более живой, чем я думала.
ebooksa