– Давай без моего примера! У меня случай особый, – откликнулся Соколовский.
– Да я понимаю, что особый, но ты же и тут, и там бываешь!
– Бываю, да. Но именно потому, что могу себе это позволить. Если бы не мог, однозначно был бы там – у меня семья. А у тебя ничего… только пустое чириканье! У тебя все силы в это уходят, а за душой ничего не остаётся!
– Да! Тут ты прав! – понурился Воробьёв. – Но всё равно… как-то… страшно.
Только тот, кто очень хорошо знал Андрея, мог бы оценить это признание. Да чтобы он чего-то боялся? Да ни-за-что! Он и в пасть ко льву полез бы, только чтобы это доказать.
Соколовский его знал достаточно и чтобы оценить, и чтобы понять.
– Страшно, конечно, – невесело вздохнул он. – Только тебе самому надо решать, готов ты всю жизнь прочирикать девицам, чужим во всех смыслах, что-то пустое и уворачиваться от них вот как сейчас. Или собираешься хотя бы попробовать найти своё.
Через час с небольшим Филипп Иванович уже значился хозяином квартиры Воробьёва, а засада у подъезда вполне могла бы просидеть там до морковкина заговенья.
– Да скорее бы он уже выздоровел окончательно и свалил в исконные земли! – злился Вран. – Чего он опять вокруг Тани круги нарезает?
– Расспрашивает о чём-то… – флегматично откликнулся Терентий. – Почему-то сейчас ничего не слышно. Шушаночка, наверное, забыла звук включить!
Вран удивился. Вроде как за норушью до сего момента никакой забывчивости не водилось. Хотел он было уточнить у Шушаны, как же так… но закрутился, да и запамятовал.
У Терентия дел было меньше, так что он через несколько дней живо заинтересовался феноменом: «А что это у нас Шушенька такая довольная, словно в её междустенье перевернулся грузовик с сыром?»
Кот, разумеется, отправился уточнить, а с чего бы это…
– Да вот, провожу обучение по курсу «антисплетнина», – хихикнула норушь. – Радуюсь результатам! Условный рефлекс – наше всё! Теперь они спотыкаются уже сами по себе, когда гадости про окружающих начинают говорить. И мимо стульев садятся, и кофе на колени выворачивают – организм-то не дурак, подхватывает полезное!
«Так-то оно так, только неужели же только это Шушану обрадовало? Или было ещё что-то?» – любопытствовал кот, понимая, что никто ему правду говорить и не собирался.
В один прекрасный морозный день Таня официально известила Воробьёва, который надоел ей уже хуже горькой редьки с горчицей, о том, что руки, крылья и прочие конечности у него абсолютно здоровы!
«Счастье какое! Неужели же оне нас покинут? – думала она, глядя на то, как он заспешил на сборы имущества. – А теперь ещё три дня паковаться будет – и зачем раскладывался? Да, понятно, что обрадовался, когда Соколовский вещи привёз, когда с ним ездил, но там же вся комната завалена…»
Видимо, Филипп что-то такое тоже обдумывал, поэтому, после Таниного оповещения о состоянии здоровья Андрея, прибыл с чёткой инструкцией:
– Пакуйся срочно! Я уже договорился, забираю тебя завтра к вечеру, могу проводить, а потом сам разберёшься, что и как!
До «завтра к вечеру» Андрей успел достать даже Терентия:
ebooksa