— Ты правда лучший! — уверенно произнесла Ришана. — Но Хорес всегда забирает таких первыми.
— «Подари мне вечность», — процитировал ритуальную фразу колдунов при обращении к богу. В ней даже не скрывалось, что она подразумевает собой именно близкую смерть.
Мать утёрла слезу.
— Слуги собрали вещи, — не зная, что сказать, сообщила она. — Я уже написала послание твоему отцу, но он вряд ли заглянет в почтовую шкатулку в это время.
— Да, — неуверенно согласился с ней. — Пожалуй.
Честно сказать, мне не слишком хотелось знать реакцию отца. Тэдрех был человеком сложным, со своим собственным моральным компасом, под который было весьма трудно подстроиться. Я абсолютно не представлял, как бы он отреагировал в такой ситуации.
Повисло странное тяжёлое молчание, словно бы мы не являлись ближайшими родственниками и всю жизнь знающими друг друга людьми, а были первыми встречными, столкнувшимися лбами.
— Несмотря ни на что, я стану чтить собственные корни, — вытянулся я. — И не посрамлю свой род, даже имея приставку «Анс».
«Зачем говорю это? — думал я между тем. — Мне ведь уже всё равно. Как и им. Как и всем».
— Кирин, — она берёт мои ладони, ласково проведя по ним пальцами. — Ты всегда очень странно изъяснялся в своих чувствах. Я тоже люблю тебя, сынок, и никогда тебя не забуду.
Как Эдиса? — хотел было спросить я, но подавил этот низкий порыв, не желая обращать последнюю встречу в нечто вульгарное и неприятное. Нет, прощание должно быть таким, чтобы согревало меня будущими холодными ночами. Чтобы было к чему стремиться и о чём мечтать.
Ха-ха, о чём ещё остаётся мечтать, когда готовишься к казни? Мне будто бы огласили смертный приговор, но в последний момент дали бессмысленную отсрочку. Толку от неё, если всё уже решено⁈
Вздрогнув, обнял себя за плечи. Утренняя прохлада, не иначе…
— Эсмонд подготовит карету после завтрака, — сказала Ришана.
Я видел, как она из последних сил сдерживает слёзы, и отлично понимал её. Даже несмотря на то, что наше общество уже давно смирилось и привыкло к факту проявления магии и дальнейшей весьма скорой смерти волшебников, легче от подобного не становится. Зато это повод для каждой семьи иметь как минимум трёх-четырёх детей. И это речь про знать! Если же брать крестьян, то счёт идёт минимум на десяток: половина окажется девочками и уйдёт в чужой дом, парочку точно заберут болезни или голод в неурожайный год, ещё одного-двух прикончит несчастье типа разбойников, диких животных или банальной случайности, каждый пятый (по статистике) окажется магом, то есть тоже покинет отчий дом и не доживёт до двадцати. Вот и получается, что чем больше детей — тем выше шансы. Потому женщины в деревнях рожают как свиноматки. Впрочем, не желаю даже думать об этом в такой момент.
— Пропал аппетит, — ухмыльнулся я в ответ. Но это было не так. Истинная причина заключалась в том, что я не мог позволить себе то, что произошло бы во время приёма пищи. Переглядывания слуг. С трудом скрываемые усмешки служащих версов. Полные печали глаза матери. Угрюмый взгляд Кастиса. Немая укоризна Понция. — Я был бы рад, если… — с трудом сглотнул ком, стоящий в горле, — если отправлюсь сейчас.
Все приготовления завершены. Я не хочу и не желаю более тянуть. Хватит. Пора оборвать это!
Сложилось ощущение, что наткнулся на небольшой заусенец, который стал тянуть, сдирая с себя кожу. В такой момент остаётся лишь сжать зубы и резким движением закончить страдание, оголяя рану. Больно. Но лучше так, чем остановиться на половине. Боли не будет меньше, но кожа начнёт мешать и цепляться за всё вокруг.
Ришана кивнула, с трудом сдерживая слёзы.
— Я передам… — всё, что сказала она.