Темные празднества

Миссис Хейл сердито смотрит на мужа, и по ее молчаливому указанию слуга шевелит дрова в камине. У меня намокает лоб, когда языки пламени начинают подбираться к моей спине.

– Парламент не упоминал это дело, когда я принимал его запрос. – Хотя лицо Уилла и спокойно, он вдруг крепко сжимает бокал вина.

– Леди Кэтрин Тевершем лишь недавно обвинили, – объясняет Хейл.

– Поспешное решение, – хмурится миссис Хейл и собирается добавить что-то еще, но ее муж начинает качать головой.

Оценив безвыходное положение своих родителей, Альтамия поворачивается к нам с Уиллом.

– Леди Тевершем намерена доказать, что ее невестка – ведьма. Она убедила себя и присяжных, что ее бывшая служанка, леди Кэтрин, воспользовалась любовным узлом, чтобы приворожить ее сына, лорда Гилберта, и выйти за него замуж.

Елизавета Вудвилл применила тот же метод к королю Эдуарду Шестому, и приворот привел к ее коронации. И хотя за их союзом последовала неразбериха в стране, леди Кэтрин, судя по всему, решила, что цель оправдывает средства.

– Леди Тевершем также заявляет, что ее невестка с помощью магии довела до смерти ее мужа. Он был настроен против этого мезальянса еще решительнее, чем его жена, – добавляет Хейл.

Уилл допивает вино.

– А нашли ли на этом человеке какие-то нитки? С узелками или распутанные?

– Ни тех, ни других, но даже так, если бы узелок развязали, это навредило бы леди Кэтрин, а выглядела она и правда неважно, – говорит Альтамия, имея в виду поверье, согласно которому заклинание можно отменить, развязав узелки, хотя это и может оказаться смертельным для ведьмы.

Хейл недоволен познаниями дочери, но Уилл не обращает внимания на ее реплику, продолжая задавать вопросы:

– А нашли ли какие-нибудь магические инструменты? Может быть, мешочек с заклинаниями, спрятанный среди вещей ее мужа?

– Она же не Анна Болейн, – усмехается Альтамия, намекая на слухи о том, что с помощью подобных заклинаний королева вскружила голову Генри Восьмому, но лишилась собственной, когда чары рассеялись. В отличие от узелков заклинания и проклятия не держатся долго, поэтому приворот лорда Гилберта, если он и был, уже должен был дать трещину. А вот если бы леди Кэтрин использовала нитку с узелками, то его страсть было бы гораздо сложнее ослабить.

– Альтамия, – журит Хейл свою дочь, – нельзя так легкомысленно воспринимать то, что сделала леди Кэтрин.

– Супруг мой, но ее ведь еще не признали виновной, – напоминает миссис Хейл.

– У нее есть какие-нибудь родственники? – спрашивает Уилл. От этого ненавязчивого вопроса волосы у меня на затылке встают дыбом. Ведьма – это широкое понятие, но она никогда не бывает одна. Целые родословные рушились от одного-единственного обвинения. Альтамия нарушает внезапно повисшую тишину:

– В живых – никого.

– И близких знакомых – тоже, – добавляет миссис Хейл, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы. – Это сложное дело. Леди Тевершем полна решимости расторгнуть этот союз и уже направила огромное количество жалоб в церковные суды и на квартальные сессии, а теперь еще и будет утомлять судей на ассизах. Она превращает свое неадекватное поведение в настоящий спектакль. От такого сына, как у нее, можно было ожидать мезальянса, но браться за такие устаревшие средства и связываться с так называемым экспертом…

– Довольно! – перебил ее Хейл. – Большое жюри сочло дело достаточно важным, чтобы довести его до суда.