Еще какое-то время мы просто сидим, болтаем о фильме и о том, как невероятно было увидеть его в кино. Энди все еще не может поверить, что попала именно на этот фильм. Вероятность была так мала, но тем не менее это произошло. Я периодически киваю, делаю вид, что участвую в разговоре, хотя мои мысли вертятся вокруг Зоуи, моего прошлого, протеза… Оказалось не трудно скрывать его от остальных. Они не задавали вопросов, а я никогда не давал им повода. Возможно, мои протезы не идеальны, но чертовски хороши. Тому, чтобы они не бросались в глаза, я всегда придавал огромное значение, отсюда особое покрытие, подогнанные под меня размеры голени и подвижная темная ступня. Плюс темные носки и не слишком узкие джинсы. И по той же причине я не разгуливаю нигде в шортах или коротких штанах – даже летом. К счастью, в Сиэтле не бывает такой дикой жары, чтобы это стало невыносимо.
Но что, если… если бы мне больше не пришлось этого делать? Если бы я не захотел больше этого делать? Неужели правда была бы настолько ошеломляющей?
Да. Для меня была бы, нет – есть.
Левая рука опускается вниз, на коленку.
Притом слова выговорить легко. Я всего-то должен сказать:
А вот с этого момента все становится сложнее. Поскольку тут начинаются вопросы.
Как это случилось? Ну, я напился и угнал бабушкину машину, на которой ночью выехал на дорогу. На слишком высокой скорости. Я этого хотел. Был в отчаянии. Наверное, даже хотел умереть. Автомобиль буквально намотало на дерево, а я потерял не только собственную гордость и карьеру профессионального футболиста, но и часть ноги. И нанес очень глубокую рану бабушке.
Затем последовал бы последний неизбежный вопрос в этой причинно-следственной цепочке.
Почему?
Потому что был молодым, разгневанным и эгоистичным идиотом.
Потому что не мог жить с тем, что мои родители погибли.
Они тоже попали в аварию – и не вернулись.
28
Зоуи
Дышать. Нужно дышать. Речь не обо мне.
ebooksa