Письмо любви к тебе

22
18
20
22
24
26
28
30

Но я хочу быть таким человеком. Поэтому, пожалуйста, просто… перезвони мне. Я скучаю по тебе.

На этом месте у меня всегда болело в груди.

С днем рождения».

Голосовое сообщение закончилось, и я закрыла глаза, позволяя голосу Виски впитаться в кожу, как солнечному свету, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы еще немного продержаться.

– За университет, – сказала Дженна, подняв в воздух рюмку, наполненную ледяной текилой. – Пусть он с любовью вспоминает нас, целуя на прощание наши сладкие попки!

– За нас! – крикнула я вместе со всеми присутствующими за столом. Все мы дружно чокнулись рюмками, после чего постучали ими по столу и выпили содержимое. Я зашипела, когда текила ужалила мой нос и горло, быстро потянулась к лайму и высосала его досуха.

– Черт, как жжет, – засмеялась Дженна, ее голубые глаза слезились.

– Ненавижу текилу, – согласилась я, бросила сухой лайм в миску и потянулась за пивом.

– Согласна, но вставляет знатно, – сказала Кристен. Мы с Дженной наклонили рюмки и сделали по глотку. Кристен соскользнула с барного стула и сказала нам: – Сейчас вернусь, мне нужно в туалет.

Кристен была моим партнером по проекту на одном из занятий. За последние несколько лет мы успели многое узнать друг о друге, особенно учитывая, что из пяти человек только мы вдвоем выбрали специальность «английский язык и писательство». Она была родом из Бразилии, и мне нравился ее уникальный взгляд на литературу – особенно на современную американскую литературу. Мне будет ее не хватать, но, черт возьми, я уже готова покинуть университет.

Я поправила на голове выпускную шапочку, все еще негодуя, что Дженна заставила меня носить ее всю ночь. Мне всегда казалось глупым, когда выпускники так поступали, как будто они выпрашивали внимания или похлопывания по спине у каждого посетителя баров, которые они посещали в день выпуска. Тем не менее я была в хорошем настроении – наверное, проход по сцене так действует. Поэтому я уступила Дженне, с улыбкой надев шапку и отметив, как мы прожили последние четыре года. По крайней мере, она позволила мне снять мантию и надеть симпатичные джинсы.

– Значит, ты занята до конца выходных, пока не уедешь в воскресенье вечером? – уточнила Дженна, надув губы.

– Да, мэм. Завтра у мамы намечается небольшая семейная вечеринка, а потом мы поедем на пляж на ночь и на все воскресенье.

– Что ж, думаю, я не могу сердиться на то, что ты хочешь провести время с мамой, – со вздохом согласилась Дженна. Она поднесла пиво к губам, но заговорила снова, прежде чем отпить. – Она будет скучать по тебе, ты же знаешь.

Я тоже вздохнула.

– Я знаю. – Разглядывая этикетку на пиве, я думала, как мы сблизились с мамой за последние три года с тех пор, как я прилетела домой из Калифорнии. Мы вместе горевали, вместе лечились и вместе росли. В итоге я осталась жить дома, пока оканчивала учебу в университете, и, как бы мне ни нравилось общаться с мамой и становиться еще ближе, я была готова начать новую главу. Я готова к новому городу, к новым людям, к новому шансу найти себя. – Но с ней все будет в порядке. У нее есть Уэйн.

– Уф, не напоминай мне. Везучая.

Я рассмеялась, а Дженна ухмыльнулась, явно ничуть не стыдясь того, что ей нравится парень моей мамы. Они встречались уже почти год, и он был хорош для нее – он был слишком хорош для нас обеих. Он помог мне подать документы в другой университет для следующей ступени образования за пределами штата, когда я боялась уезжать. И я навсегда осталась благодарна ему за это.

– Знаешь, я еще злюсь на тебя, – добавила Дженна. – Вот я наконец-то вернулась домой, а ты уезжаешь.

– Может, я вернусь после окончания университета. Кто знает.