Я кивнул.
– Понимаю, что вам это может показаться глупым, но она… она столько для меня сделала, стольким пожертвовала…
– Я понимаю лучше, чем ты думаешь, – произнес Холден и посмотрел на меня суровым взглядом. Но вдаваться в подробности не стал, просто добавил: – Я понимаю. Это твоя мама, и она тебя воспитала. Но, мужик… она – родитель. Это ее обязанность.
Я нахмурился.
– Ладно… и что?
– А ты – ее ребенок, ее сын. И как бы ни любил ее и ни хотел ей помочь, она взрослая женщина, которая должна сначала помочь себе.
– Но она не может. Без моей помощи – нет.
– Нет, может, – возразила Райли. – Твоя мама оказалась в такой ситуации из-за своих же решений. Я понимаю: тебе кажется, что ты должен все за нее исправить, но разве она не должна сделать это сама? – Райли пожала плечами. – Как она усвоит урок и примет ответственность на себя?
– Это не твой бой, – добавил Зик. – Мы все согласны с тем, что ты помогаешь маме, если ей нужна реабилитация, и придумаем, как ее организовать. Но это… принять от Кори деньги, отказавшись от девушки, с которой ты был счастливее, чем за все эти годы? – Он покачал головой. – Это не выход.
– Ну а что мне еще делать? – спросил я, вскинув руками. – Я уже взял кредит. Не могу же я просто так продолжать. Отец не поможет мне. А я не хочу увязнуть в долгах.
– Этого не будет, – сказал Холден, словно такой вариант даже не рассматривался. Не менее суровый взгляд Зика намекал, что он совершенно согласен с капитаном.
– Мы обязательно разберемся. Просто дай нам немного времени подумать, – попросила Райли. – А до тех пор прими, что твоя мама – взрослый человек. Она может о себе позаботиться – подвох в том, что ты должен ей это позволить. Должен перестать помогать и показать, что ей и не нужна твоя помощь. Она вполне может обойтись своими силами.
– А если она не сможет? Если ее ждет провал?
Зик посмотрел на Райли, а потом на меня.
– Она поднимется. Так мы все и делаем – поднимаемся и пробуем снова.
Я покачал головой, хотя от их слов туман в голове начал рассеиваться.
– Я уже принял тот чек от Кори. Мама его обналичила. Она в реабилитационном центре за его счет. И он… он о нас заботится, – сказал я, не понимая, насколько это больно, пока не произнес вслух. – Таким уж ненормальным способом он это показывает.
– Так он лишь получает желаемое! – возразила Райли. Зик многозначительно глянул на нее, и она тут же замолчала. Хотя, судя по тому, как покраснели ее щеки, Райли с трудом сдерживалась, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще.
– Скажи ему, что признателен за помощь и предложение, но ты передумал, – невозмутимо предложил Холден. – А если он заберет деньги, и твоя мама вернется домой, повторю еще раз: мы разберемся.
– И, кстати, я знаю, что Малия в прошлом причинила тебе боль, но это и по отношению к ней нечестно, – не выдержав, добавила Райли. – Судя по тому, что ты нам рассказывал, вы с Кори очень похожи. Оба хотите помочь любимым людям. Но делают это не так. – Она пожала плечами. – Твоей маме больно. И Малии тоже. Они, наверное, жалеют о принятых ими решениях, из-за которых оказались в таких ситуациях. Но это не значит, что ты берешь на себя ответственность все исправить и сделать лучше, потому что так они чувствуют себя только хуже.